Вклад М.В. Ломоносова в развитие риторики - Реферат

Михаил Ломоносов родился в деревне Мишанинской Куростровской волости Двинского уезда Архангелогородской губернии (Архангельская область) в зажиточной семье помора Василия Дорофеевича (1681-1741) и дочери погоста Николаевских Матигор, Елены Ивановны (урожденной Сивковой) Ломоносовых. Ломоносов изложил основы атомно-корпускулярного учения (1741-1750), разрабатывал кинетическую теорию теплоты (1744-1748), обосновал необходимость привлечения физики для для объяснения явлений химии (1747-1752) и предложил для теоретической части химии название «физическая химия», а для практической части - «техническая химия». Ломоносов создал основы русского химического языка, Он написал также ряд трудов по истории, экономике, филологии; наряду с научными исследованиями Ломоносов занимался литературным творчеством и опубликовал несколько од и трагедий. До начала XVII в. искусство красноречия представлено в России многими яркими именами, но оно носит характерный для средних веков неконфронтационный характер, воплощается преимущественно в гомилетике и по этой причине вряд ли может рассматриваться как главный объект изучения для общей риторики, если понимать эту науку в точном смысле как учение о языковых средствах переубеждения. Сам термин "риторика" впервые появляется в уже упомянутом переводе греческой рукописи "Об образех" в 1073 г., но вплоть до начала XVII в. отсутствуют какие-либо учебники на русском языке.В «Российской грамматике» (1755), выдержавшей пятнадцать изданий и остающейся одним из наиболее значимых источников для изучения русского литературного языка XVIII века, Ломоносов разработал понятия о частях речи, систематизировал проблемы русской орфографии и пунктуации. Книги Ломоносова «Краткое руководство к риторике» (1743) и «Риторика» (1748) стали первыми руководствами по красноречию (слово «красноречие» ввел в обиход Ломоносов) на русском языке и оказали влияние на все последующие этапы развития этой дисциплины в России, а вместе с тем и на литературную эволюцию: предпринятый Ломоносовым опыт систематизации тропов и риторических фигур оказался исключительно важным для поэтов XVIII века (для Державина, например, «Риторика» стала настольной книгой). С именем Ломоносова связан важнейший этап формирования силлабо-тонической системы стихосложения в России: в «Письме о правилах российского стихотворства» (1739) он доказал, что русский язык дает возможность писать как двусложными, так и трехсложными размерами, что можно применять рифмы и мужские, и женские, и дактилические и чередовать их, что силлабо-тоническое стихосложение следует распространять на стихи любой длины; именно Ломоносов создал классический русский четырехстопный ямб.

Содержание

Введение

Биография М.В. Ломоносова

История риторики

Современное состояние риторики

М.В Ломоносов и его развитие русской риторики

Заключение

Список литературы

Нет и не было в России никого гениальней Михаила Васильевича Ломоносова. Его идеи и мысли актуальны и по сей день. "Отец российского красноречия", так называл его Н.М Карамзин. Цитировать Михаила Васильевича можно бесконечно, ведь он как никто иной понимал русского человека, русскую душу. И вот уже три века подряд мы пользуемся плодами просвещения этого великого ученого-мыслителя, и не менее значимыми покажутся его мысли еще через сто лет.

«Ошибки замечать не много стоит: дать нечто лучшее - вот что приличествует достойному человеку». Мы ежедневно осуждаем друг друга, но лишь единицы меняют что-либо в лучшую сторону, помогают людям, дают что-то новое и полезное современному обществу. Эта цитата по истине судит об обществе - русском обществе и в наше время. Все цитаты М.В Ломоносова полны смыслом, красивы. Но почему именно его считали "отцом русского красноречия"? Разве никто до него не был столь популярен в этой области или их уровень не сравнится с уровнем великого деятеля? И что такое вообще красноречие(риторика)? Давайте разберем все эти вопросы, ведь они не маловажны.

Биография М.В Ломоносова

Поговорим немного о самом гении М.В Ломоносове. Михаил Ломоносов родился в деревне Мишанинской Куростровской волости Двинского уезда Архангелогородской губернии (Архангельская область) в зажиточной семье помора Василия Дорофеевича (1681-1741) и дочери погоста Николаевских Матигор, Елены Ивановны (урожденной Сивковой) Ломоносовых. Отец, по отзыву сына, был по натуре человек добрый, но «в крайнем невежестве воспитанный. Мать М. В. Ломоносова умерла очень рано, когда ему было девять лет. В 1721 году отец женился на Феодоре Михайловне Усковой. Летом 1724 года и она умерла. Через несколько месяцев, возвратившись с промыслов, отец женился в третий раз - на вдове Ирине Семеновне (в девичестве Корельской). Для тринадцатилетнего Ломоносова третья жена отца оказалась «злой и завистливой мачехой» Михаил начал помогать отцу с десяти лет. Вместе они ходили рыбачить в Белое море и до Соловецких островов. Нередкие опасности плавания закаляли физические силы юноши и обогащали его ум разнообразными наблюдениями. Влияние природы русского севера легко усмотреть не только в языке М. В. Ломоносова, но и в его научных интересах: «вопросы северного сияния, холода и тепла, морских путешествий, морского льда, отражения морской жизни на суше - все это уходит далеко вглубь, в первые впечатления молодого помора». Грамоте обучил Михайла Ломоносова дьячок местной Дмитровской церкви С. Н. Сабельников. «Вратами учености», по его собственному выражению, для него делаются «Грамматика» Мелетия Смотрицкого , «Арифметика» Л. Ф. Магницкого, «Стихотворная Псалтырь» Симеона Полоцкого. В четырнадцать лет юный помор грамотно и четко писал. Жизнь Ломоносова в родном доме делалась невыносимой, наполненной постоянными ссорами с мачехой. Особенно ожесточала мачеху страсть Ломоносова к книгам. Узнав, что отец хочет женить его, Ломоносов решил бежать в Москву. Он прикинулся больным, женитьбу пришлось отложить . В 1731 г. он поступает учиться в Славяно-греко-латинскую академию в Москве, выдав себя за дворянского сына, поскольку крепостных в академию не принимали. В 1735 г. он был послан в Петербург в академический университет, а в 1736 г. - в Германию, где учился сначала в Марбургском университете (1736-1739), под руководством известного физика и философа Христиана Вольфа, а затем во Фрейбурге в Школе горного дела (1739-1741) у горного советника Иоганна-Фридриха Генкеля, ученика Георга Шталя. После возвращения в Россию в 1741 г. Ломоносов стал адъюнктом Физического класса Петербургской академии наук, а в 1745 г. - академиком и профессором химии Петербургской АН. С 1748 г. Ломоносов работал в учрежденной по его инициативе Химической лаборатории академии химическими исследованиями он занимался также в домашней лаборатории и на основанном им в Усть-Рудицах близ Петербурга стекольном заводе. В 1760 г. был избран почетным членом Шведской Академии наук, в 1864 г. - членом Болонской Академии наук (Италия). Творческая деятельность Ломоносова отличалась исключительной широтой интересов. До 1748 г. Ломоносов занимался преимущественно физическими исследованиями, а в период 1748-1757 гг. его работы посвящены главным образом решению теоретических и экспериментальных вопросов химии. Его труды, относящиеся к математике, физике, химии, наукам о Земле, астрономии, стали рубежом в развитии науки, отграничивающим натурфилософию от экспериментального естествознания. Ломоносов изложил основы атомно-корпускулярного учения (1741-1750), разрабатывал кинетическую теорию теплоты (1744-1748), обосновал необходимость привлечения физики для для объяснения явлений химии (1747-1752) и предложил для теоретической части химии название «физическая химия», а для практической части - «техническая химия». Он также обратил внимание на основополагающее значение закона сохранения вещества в химических реакциях. В руководимой Ломоносовым Химической лаборатории Петербургской АН выполнялась широкая программа экспериментальных исследований. Он разрабатывал точные методы взвешивания и объемные методы количественного анализа. Проводя опыты по обжигу металлов в запаянных сосудах, Ломоносов показал, что их вес после нагревания не изменяется и что мнение Роберта Бойля о присоединении к металлам «тепловой материи» ошибочно. Он изучал растворимость солей при различных температурах, установил факты понижения температуры при растворении солей и понижения точки замерзания раствора по сравнению с чистым растворителем. Ломоносов лично произвел большое количество анализов горных пород. Он доказывал органическое происхождение почвы, торфа, каменного угля, нефти, янтаря. В своем «Слове о рождении металлов от трясения Земли» (1757) и в работе «О слоях земных» (конец 1750-х годов, опубликована в 1763) он последовательно проводил идею о закономерной эволюции природы. Ломоносов создал в России многие химические производства - неорганических пигментов, глазурей, стекла, фарфора. Он изобрел фарфоровую массу, разработал рецептуру и технологию изготовления цветных стекол, которые использовал для создания своих мозаичных картин. Ломоносов создал ряд мозаичных портретов (например, портрет Петра I) и монументальную (4,8х6,44 м) мозаику «Полтавская баталия» (1762-1764). Мозаичные работы Ломоносова были высоко оценены российской Академией художеств, избравшей его в 1763 г. своим членом.Первым из русских академиков Ломоносов приступил к подготовке учебников по химии и металлургии: «Курс физической химии» (1754) и «Первые основания металлургии, или рудных дел» (1763). Ему принадлежит заслуга создания Московского университета, проект и учебная программа которого составлены им лично. Ломоносов создал основы русского химического языка, Он написал также ряд трудов по истории, экономике, филологии; наряду с научными исследованиями Ломоносов занимался литературным творчеством и опубликовал несколько од и трагедий. На протяжении всей жизни ученый был инициатором самых разнообразных научных, технических и культурных мероприятий, направленных на развитие производительных сил России и имевших первостепенное государственное значение. Именем Ломоносова названы Московский университет, Московский институт тонкой химической технологии, город в Ленинградской области (бывший Ораниенбаум), течение в Атлантическом океане, горный хребет на Новой Земле, подводный хребет в Северном Ледовитом океане, возвышенность на острове Западный Шпицберген. Академия наук СССР учредила в 1956 г. Золотую медаль имени М. В. Ломоносова за выдающиеся работы в области химии и других естественных наук.

История риторики

До начала XVII в. искусство красноречия представлено в России многими яркими именами, но оно носит характерный для средних веков неконфронтационный характер, воплощается преимущественно в гомилетике и по этой причине вряд ли может рассматриваться как главный объект изучения для общей риторики, если понимать эту науку в точном смысле как учение о языковых средствах переубеждения.

Сам термин "риторика" впервые появляется в уже упомянутом переводе греческой рукописи "Об образех" в 1073 г., но вплоть до начала XVII в. отсутствуют какие-либо учебники на русском языке. Обучение искусству говорить ведется на основе подражания образцам торжественного и учительного красноречия, практические же наставления разбросаны по различным памятникам ("Пчела", "Домострой", "Жития"). Первый переводной учебник :- упомянутая книга Меланхтона (1620).

По-видимому, первой оригинальной русской риторикой был учебник, написанный митрополитом Макарием (1617 или 1619). Примечательно, что этот учебник состоял только из двух книг (разделов) - "Об изобретении дел" и "О украшении". Тем самым как бы подчеркивается особая роль слова, которая "делам придает и прибавляет силы". В самом конце XVIII в. (в 1699 г.) эта риторика была переработана и дополнена Михаилом Усачевым.

К началу XVIII в. искусство красноречия, сохраняющего в основном свой неконфронтационный характер, начинает все больше переориентироваться с гомилетики на художественные жанры, и, прежде всего, поэтику. В 1705 г. появляется курс лекций Феофана Прокоповича (1681-1736) "De arte poetica" ("О поэтическом искусстве"), а в 1706 г. - также написанный на латинском языке "De arte rhetorica" ("О риторическом искусстве").

Первой научной русской риторикой, продолжающей путь мирового развития этой науки, было "Краткое руководство к красноречию" (1747), написанное М. В. Ломоносовым (1711-1765). За "Кратким руководством" последовал и более пространный вариант (1748). Не претендуя на сколько-нибудь полную оценку всей значимости этого исторического труда, я считаю все же полезным обратить особое внимание на следующие моменты.

Во-первых, на определение риторики как искусства убеждать и даже переубеждать. "Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонить других к своему об оной мнению ". При этом следует отметить, что Ломоносов понимал эффект красноречия как более действенный, чем тот, который "от насильства единого происходит".

Во-вторых, на пристальное внимание не только к логической аргументации (силлогизмам), но и к психологии доводов, выявлению причин, "...от каких представлений каждая страсть возбуждается.

В-третьих, на ориентацию не только на произнесенное (а потом записанное), но и на письменные образцы публичной речи.

В-четвертых, на ориентацию формирования национального языка во всем его стилистическом многообразии, прежде всего через художественную речь.

И наконец, в-пятых, на целый ряд хотя и отдельных, но очень важных наблюдений, касающихся связи между содержанием убеждающей речи (например, силлогизмами) и наиболее эффективной формой ее языковой реализации (например, выбором союза).

Конец XVIII - начало XIX в. характеризуются симптомами приближающегося кризиса общественной феодально-крепостнической системы, первыми попытками социальных реформ. Инициатива их проведения обычно связывается с именем Михаила Михайловича Сперанского (1772-1839). Характерная черта этого времени - нарастающий интерес к конфронтационному красноречию в сферах академической, педагогической, деловой речи. Жизнь властно предъявляет к теоретическому аппарату риторики свои практические требования.

Ответом на них служат "Правила высшего красноречия" Сперанского, известные в рукописи, созданной на основе лекционного курса, который он читал в 1792 г. в Главной семинарии при Александро-Невском монастыре в Петербурге. Рукописи, ходившей в списках, но опубликованной только в 1844-м, а затем и 1847 г. Не остались в стороне и университеты. Иван Степанович Рижский (1759-1811), первый ректор Харьковского университета, впоследствии академик, пишет еще в период преподавательской деятельности в Санкт-Петербургском горном училище свой "Опыт риторики" (1796), впоследствии многократно переиздаваемый. В Московском университете Алексей Федорович Мерзляков (1778-1830) написал "Краткую риторику, или Правила, относящиеся ко всем родам сочинений прозаических". Книга эта выдержала несколько изданий, в том числе 3-е дополненное (1821) и 4-е стереотипное (1828). Не отстают и лицеи. Профессор Царскосельского лицея Николай Федорович Кошанский (1781-1831) написал учебники общей и частной риторики, выдержавшие большое число изданий. В Одессе в 1846 г. профессор Ришельевского лицея Константин Петрович Зеленецкий пишет "Исследование о риторике в ее наукообразном содержании и в отношении, какое имеет она к общей теории слова и логики". Определенная прагматическая направленность всех этих работ несомненна. Так, Мерзляков говорит, что "...соответствовать своей цели - сие первое существенное правило всех риторик ". Аналогично предъявляются и требования к основному средству достижения этих целей - слогу, а, следовательно, к фигурам, употребление которых должно быть весьма осторожно и "сообразно с целью автора ". Этот же прагматический аспект отражен и в самом факте появления частных риторик и их содержании. Так, Кошанский уделяет много места анализу языка науки, ученых сочинений: книг, рассуждений, диссертаций, периодических изданий и т. п. Зеленецкий проявляет даже интерес к деловым, государственным бумагам.

Взлет интереса к риторике в России конца XVIII - первой половины XIX в. имеет, однако, те же закономерные последствия, что и на Западе. С 60-х гг. в названиях учебных пособий риторику вытесняет словесность. При этом вслед за революционно-демократической критикой крупнейшие филологи - А. А. Потебня и А. Н. Веселовский - провозглашают основным видом словесности художественную литературу. Престиж риторики сильно падает. И это понятно. В ее научном аппарате нет "чертежей важнейшего передаточного звена" - механизма создания и усиления изобразительности, направленного на раскрытие психологических компонентов убеждающей речи. Престиж риторики продолжает падать, несмотря на расцвет конфронтационного по своей сути судебного красноречия, когда в золотой фонд русского ораторского искусства входят речи известнейших юристов: Петра Акимовича Александрова (1838-1893), Сергея Аркадьевича Андреевского (1847-1918), Анатолия Федоровича Кони (1844-1927), Федора Никифоровича Плевако (1842- 1908), Владимира Даниловича Спасовича (1829-1906), Николая Иосифовича Холева (1858-1899). Он падает, несмотря на расцвет академического красноречия, представленного именами виднейших ученых: И. С. Сеченова, Д. И. Менделеева, В. О. Ключевского, К. А. Тимирязева, С. П. Боткина, И. В. Склифосовского. Падает до нуля, несмотря на рост так называемого "парламентского" красноречия в России начала XX в. Престиж старой риторики не возрождается даже в судьбоносное октябрьское время, когда ораторы увлекают под свои знамена неисчислимые массы людей. Правда, уже в 1918 г. в Петрограде усилиями С. М. Бонди, В. Э. Мейерхольда, А. В. Луначарского, Л. В. Щербы, Н. А. Энгельгардта, Л. П. Якубовского открывается первый в мире Институт живого слова, и преподаватели этого института предлагают программы курсов лекций по теории красноречия и теории спора. Затем вплоть до начала 30-х гг. появляются и соответствующие исследования. Например, "Программа курса лекций по истории красноречия/риторики", предложенная Энгельгардтом, к сожалению, сохранившаяся лишь в машинописной рукописи. Или, также оставшаяся в рукописи, статья К. А. Сюннеберга "О границах ораторской речи" и др. В этих работах содержался и ряд идей, перекликающихся с понятийным аппаратом старой классической риторики, однако общее отношение к ней остается весьма пренебрежительным и высокомерным. Вот что писал, например, В. Гофман в статье "Анализ ораторских образцов" (1931): "Изучение ораторской практики прошлых времен и в особенности современности должно подвести нашего массового оратора к овладению такими ораторскими методами, которые способны дать наивысший коэффициент полезного социального действия. Такова важнейшая задача науки об ораторском искусстве, науки, заново восставшей по приказу революции из древней ораторской пыли".

Тем не менее в последующие годы создается целый ряд исследований общего воспитательно-учебного и теоретического направления, которые ставят целью помочь политинформаторам, лекторам, агитаторам овладеть основами ораторского искусства. Это книги Г. З. Апресяна, Е. А. Ножина, А. Е. Михневича, Н. Н. Кохтева, В. П. Чихачева, Д. С. Беникова и др. Продолжаются, хотя и далеко не беспристрастные, попытки оценивать социальную природу риторики. Завершая описание этого периода, особенно важно отметить, что уже в 1930 г., анализируя причины исчезновения риторики, к ее возрождению призывал академик В. В. Виноградов (1895-1969).

Современное состояние риторики

Нельзя сказать, чтобы рост интереса к риторике, присущий нашему времени, не имел социальных корней. Ведь на протяжении веков Европу терзали религиозные, гражданские и межнациональные войны. Но после разгрома нацизма почти полвека на ее территории царил мир, а риторические доводы особенно сильны, когда молчит оружие. И все же расцвет риторики имеет свои, более важные причины.

В последней трети XIX в. общим направлением искусства стал импрессионизм, а затем символизм. Это направление дало яркие образцы усиления изобразительности, причем именно тех ее видов, которые больше всего связаны с миров чувств и образных представлений. Абстрактные классификации различных видов знаков получали, таким образом, материальное воплощение в искусстве, прежде всего в поэзии, наделенной огромной воздействующей силой.

В 1909 г. Шарль Балли написал в своей "Французской стилистике", что она "...изучает выражение в речи явлений из области чувств и действие речевых факторов на чувства ". Тем самым были заложены основы для появления принципиально новой дисциплины - экспрессивной стилистики. В самом деле, не очень трудно выразить мысль, если ее содержание оформилось уже в интеллектуальной (логической) сфере сознания. Во всяком случае, для этого обычно не требуется каких-то специальных средств, кроме тех, которые изучают лексика и грамматика. Но как ясно выразить словами сложный мир образов и представлений и еще более сложный мир чувств во всей их индивидуальности? И здесь мысль исследователей неизбежно должна была вновь обратиться к выразительно-изобразительным средствам, к фигурам. Экспрессивная стилистика была предтечей воскрешения старой риторики.

В начале XX в. появляются исследователи, которые, основываясь на успехах новейшей психологии, вновь пытаются напрямую связать психические процессы с тем или иным типом фигуры. Эти психолингвистические труды, к несчастью, недостаточно известны, забыты их авторы. Но они сделали свое дело, возрождая представления об эффективном использовании фигур. Мы имеем в виду такие книги, как "Фигуры речи. Психологические исследования" Гертруды Бак или "Теория словесности..." Ивана Прокофьевича Лыскова, изданная в 1914 г.

Постепенное понимание того, что опыт античной и средневековой риторики необходимо изучать, возрождает интерес к давно забытому инвентарю выразительно-изобразительных средств. Появляется фундаментальный труд, скрупулезно суммирующий старания древних риторов (даже с учетом приоритетов и дат). Это книга Г. Лаусберга "Руководство по литературной риторике". Нужно упомянуть и о "Справочнике риторических терминов" Р. Ланэма.

Следует особо подчеркнуть возрождение интереса к нашей отечественной риторике. Напомним об исключительно содержательном и добросовестном труде Л. К. Граудиной и Г. И. Миськевич "Теория и практика русского красноречия", об исследовании В. П. Вомперского и В. И. Аннушкина. Отметим также издание и переиздание содержательных учебников, например книги "Основы общей риторики", написанной С. С. Гурвичем, В. Ф. Погорелко и М. А. Германом.

В 70-е гг. обостряется интерес к старым классификациям, появляются новые. Некоторые авторы пытаются представить совокупность фигур в предельно упрощенном виде в целях доступного восприятия учащимися. Такова, например, классификация Г. Бонхейма в работе "Как сделать современной классическую риторику". Выдвигается, напротив, и ряд своеобразных, на наш взгляд, чрезмерно усложненных классификаций. Это относится, в частности, к системе риторических средств, предложенной в "Общей риторике" Ж. Дюбуа и Соавт. По нашему мнению, среди этих работ наибольшее значение имеет исследование "Тропы и фигуры" Ц. Тодорова. Классификация, которая там представлена, отражает новейшие достижения семиотики и знаковой теории, поэтому мы рекомендуем читателям познакомиться с этой работой.

Не остаются в стороне и детальные классификации советских ученых (В. И. Корольков, Ю. М. Скребнев ).

Наконец, следует сказать и о возрождающемся интересе к теории аргументации. В этой связи наиболее актуальны работы X. Перельмана, например "Новая риторика. Основы аргументации".

Итак, медленно, но неуклонно нарастало понимание того, что успешный опыт использования риторически х средств может зависеть не только от таланта и интуиции, но и от незаслуженно забытых теоретических знаний. Это приводит к появлению ряда работ, выражающих прямые рекомендации возродить риторику в той или иной форме. Об этом писали У. Кроль, Г. Лич, Б. Штольт, К. Лахман, M. Л. Гаспаров, С. И. Гиндин, А. К. Авеличев, и другие ученые. Иногда раздаются и очень резкие голоса, противопоставляющие риторику всем другим видам словесности. Так, Т. Конли пишет в обзоре "О некоторых существенных достижениях в изучении риторики": "Мы вступили в новый период истории идей, когда... возрождение интереса к риторике - это результат консенсуса между мыслящими людьми, что господствующие философские и научные методы и принципы устарели, исчерпали себя или обанкротились".

Все сказанное выше вселяет уверенность, что новое возрождение риторики, наконец, превратит ее в подлинную науку.

Ломоносов и развитие русской риторики ломоносов красноречие риторика социальный

Из филологических трудов М. В. Ломоносова риторические - «Краткое руководство к риторике в пользу любителей сладкоречия» и «Краткое руководство к красноречию» - были созданы первыми, соответственно в 1743 и 1747 годах. Они предшествуют «Российской грамматике» (1755), «Предисловию о пользе книг церковных и славянских (1758), а также публикации «Письма о правилах российского стихотворства» (1778), написанного, правда, еще в 1739 году.

Очевидно, эти труды в их последовательности отражают замысел Ломоносова создать на русском языке и применительно к новой, формирующейся в это время системе национального образования комплекс наук тривиума.Тривиум (грамматика, риторика, диалектика) дает полную, основанную на единых методологических принципах систематическую картину норм литературного языка, оформляющих основные виды речевой деятельности: представленные грамматикой общие нормы литературной речи, высшим образцом которых в эстетическом плане является художественная речь; нормы научной речи и аргументации, задаваемые диалектикой; нормы деловой речи, связанные с решением общественных задач и управлением, задаваемые риторикой. Вслед за тривиумом задается семиотическая часть образовательной системы в виде арифметики и музыки, геометрии и астрономии, описывающих, соответственно, знаковые системы, отображающие временные и пространственные отношения. Неверно думать, что система «семи свободных искусств» характерна для древности. Сложившись в поздней античности, она в явном или неявном виде пронизывает всю историю европейской культуры - мы видим новые разработки этой фундаментальной идеи не только в «Опыте о человеческом разуме» Д. Локка, но и у основателя современной американской философской семиотики Чарльза Пирса, который обосновывает идею тривиума не просто из истории научной культуры, но из самой идеи знака сходным образом эта идея развивается и Ч. Моррисом.

В XVIII веке риторика была центром общей дидактики языка, а грамматика, поэтика и диалектика строились применительно к общим задачам риторики: «Тончайшие философские воображения и рассуждения, - указывает Ломоносов в предисловии к «Российской грамматике», - многоразличные естественные свойства и перемены, бывающие в сем видимом строении мира и в человеческих обращениях, имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи. И ежели чего точно изобразить не можем, не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписать долженствуем (курсив мой - А.В.). Кто отчасу далее в нем углубляется, употребляя предводителем общее философское понятие о человеческом слове, тот увидит безмерно широкое поле или, лучше сказать, едва пределы имеющее море».

Освоение и осмысление системы языка исходит из задач словесного творчества, которое требует для себя норм построения речи, основанных в свою очередь на умении строить замысел и разрабатывать содержание высказывания. Риторика является персоналистическим и конструктивным учением о слове: она раскрывает метод создания целесообразных высказываний и осмысливает индивидуальный стиль. Естественно поэтому, что другие дисциплины тривиума выстраиваются применительно к тем задачам, которые решает риторика. Поскольку риторика формирует норму языковой личности (образ ритора) в категориях этоса, логоса и пафоса и предлагает метод словесного воплощения замысла высказывания в виде изобретения, выражения, расположения и словесного действия, она требует для себя четкой проработки антропологической, гносеологической, этической и эстетической сторон мировоззрения, что и позволяет через учебный предмет прогнозировать развитие культуры и определять основные направления деятельности общества. Все это было вполне ясно М. В. Ломоносову, получившему основательное схоластическое образование в Московских духовных школах.

Подобно авторам предшествующих руководств по риторике М. В. Ломоносов строит теорию изобретения - основной раздел риторики - на основе понятия предложения, представляющего собой оформленную в виде грамматически завершенной фразы мысль, из которой по определенным правилам говорящий развертывает высказывание, например, ораторскую речь. Обыкновенно в руководствах по риторике в качестве основы изобретения рассматривается предложение в целом. Так, по классическому, восходящему еще к византийским логическим и риторическим руководствам учению о хрии, основные типы аргументов: причина, аргумент от противного, сравнение, индукция (пример), аргумент к авторитету последовательно выводятся из суждения, содержащегося а предложении и образуют единую конструкцию, задаваемую правилом расположения аргументов.

Ломоносов поступает иначе. Он предлагает последовательно применять аналитическую и синтетическую техники разработки предложения. Предложение, например «Неусыпный труд все препятствия преодолевает», разделяется на термины -концептынеусыпность, труд, препятствия, преодоление. Для каждого из терминов исходя из задачи речи и ее конкретного содержания по внутренним топам (время, место, действие, претерпевание, причина, противное и др.) ритор находит семантически соотносимые производные термины, например: труд ? (предыдущее- последующее): начало, середина, конец;

труд ? (признак): пот;

труд ? (противное): упокоение;

труд ? (пример): пчелы.

Термины второго уровня, в свою очередь (пчелы ? (свойство) летание по цветам), дают третий уровень и т.д.. В результате содержание высказывания, выраженное словами-концептами приобретает вид графа, ветви которого соответствуют смысловым отношениям (топам), а вершины - концептам. Но ход генерации мыслится не как формальное исчисление (в отличие от замысла «Универсальной характеристики» Лейбница), но как творческий процесс развития конкретного замысла, в котором каждый отдельный ход изобретения соотнесен с другими (если пчелы «летают по цветам», то и препятствия, которые преодолеваются, будут соответствовать этому образу).

Таким образом, правила образования терминов неформальны - открытие каждого термина предполагает уместность и соотнесенность с содержанием предложения и замыслом. При этом каждая пара терминов, соединенная топом, рассматривается как предмет содержательного анализа, и если производный термин примышлен случайно или неправильно, он отвергается. Соединение терминов в смысловую цепочку видоизменяет их значения: производные термины образуют парадигматические классы, а ветви дерева - синтагматические классы. В результате содержание высказывания, представленное в виде организованной системы слов-концептов, образует сложную семантическую сеть в смысле близком к тому, который в XX веке был обозначен термином поле аргументации.

Синтез в хрию осуществляется на основе полученных терминов и их отношений путем построения периодов, структура которых соответствует, с одной стороны, правилам формальной логики, а с другой - нормам хорошего стиля (правильность, ясность, выразительность, благозвучие и пр.): «Чрез добрые дела заслужить можно честь, получить богатство и бессмертное имя (следствия) по себе оставить; (по хрии: противное, опущена большая посылка) для того должно удаляться пороков, а добродетели держаться как вождя к благополучию».

Эта новация Ломоносова вряд ли восходит к Лейбницу или Готшеду, поскольку Лейбниц стремится соединить мотивированную форму знака с правилами логического синтаксиса, чего нет у Ломоносова, но обнаруживает явную связь со святоотеческой традицией и византийской риторикой и диалектикой. У св. Василия Великого в «Опровержении на защитительную речь злочестивого Евномия» читаем: «Примышлением называется подробнейшее и точнейшее обдумывание представленного, которое следует за первым чувственным представлением; почему в общем употреблении называется оно размышлением, хотя и не собственно. Например, у всякого есть простое представление о хлебном зерне, по которому узнаем видимое нами. Но при тщательном исследовании сего зерна входит в рассмотрение многое, и даются зерну различные именования, обозначающие представляемое. Ибо одно и то же зерно называем то плодом, то семенем, то еще пищею - плодом как цель предшествующего земледелия, семенем - как начало будущего, пищею как нечто пригодное к приращению тела у вкушающего. Каждое из двух сказуемых и по примышлению умопредставляется, и не исчезает вместе с гортанным звуком (т. е. звуком голоса: слово не есть только звук - А.В.), но представления сии укореняются в душе помыслившего. Одним словом, обо всем, что познается чувством и в подлежащем кажется чем-то простым, но по умозрению принимает различные понятия, говорится, что оно умопредставляемо по примышлению».

Тот же принцип построения мы видим и в грамматике Ломоносова, восходящей к Пор-Роялю, модистам и в конечном счете к Присциану: если имена выражают простые идеи и суть «изображения вещей», глаголы «изображают деяния», имена глагольные, местоимения и наречия - «сложенные идеи», а предлоги и союзы - отношения, то «сложенные по логически идеи называются рассуждениями, а когда словесно или письменно сообщаются, тогда их предложениями называют». Таким образом, на уровне плана содержания риторика изоморфна грамматике: одни и те же фундаментальные топические (семантические) отношения организуют парадигматические связи классов слов в системе, порождение предложения, отношения термов в замысле высказывания и порождение текста.

Смысл всей этой теоретической конструкции состоит, очевидно, в следующем: язык, по Ломоносову, - основа общества и условие организации общества в систему. Развитие общества предполагает продуктивное научное, художественное и иное творчество, тот есть способность к созданию новых идей. Поэтому учение о языке, нормы грамматики, диалектики и риторики должны стимулировать методически дисциплинированное творческое мышление, основа которого - изобретение, не формальное исчисление (как у Лейбница), но процесс открытия и конструирования нового знания.

Учение о красноречии М.В Ломоносова

Развитие риторики в России получило мощное ускорение благодаря трудам великого русского ученого М.В. Ломоносова (1711-1765). Н.М. Карамзин в “Пантеоне российских авторов” назвал его “отцом российского красноречия”. Ломоносовский период (середина и последняя треть XVIII в.) представляет собой новый этап в развитии отечественной риторики. Именно в это время сложился канонический тип русской риторики, в которой отражалась и обобщалась практика двуязычия (имеются в виду русский и церковнославянский языки), которая характеризовалась особым сплавом языковых элементов в рамках трихотомии (теории трех “штилей” М.В. Ломоносова).

Первое пособие по риторике было названо М.В. Ломоносовым “Кратким руководством к риторике на пользу любителей сладкоречия” (1743). Но это сочинение было раскритиковано учеными немцами. При обсуждении рукописи академик Миллер заявил, что необходимо написать книгу на латинском языке и представить ее Академии вместе с русским переводом. Однако Ломоносов “ослушался” и свою вторую риторику написал на русском языке в 1748 г.

“Риторика” Ломоносова представляет собой фундаментальное научное исследование, которое определило развитие красноречия в России в XVIII в. и в последующие периоды. В книге раскрывается история возникновения и развития риторики, анализируется мастерство лучших ораторов античности, формулируется система правил и требований к оратору. Ломоносов определил красноречие как “искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению”. В “Риторике” использован опыт античных теоретиков красноречия - Аристотеля, Горация, Квинти-лиана и риторические знания европейской культуры, а также труды его современников.

Ученый взял для своей пространной “Риторики” три части классического античного канона: 1) изобретение; 2) украшение; 3) расположение, назвав их “правилами трех родов”.

Особенно интересна та часть книги, которая посвящена учению об изобретении и сочинении речи: “Изобретение риторическое есть собрание разных идей, пристойных предлагаемой материи”. Идеями автор называет “представления вещей или действий в уме нашем” и пишет: “Все идеи изобретены бывают из общих мест”, выделяя род и вид, целое и части, место, время, причину и т.д. (Ломоносов М.В. Поли. собр. соч.: в 11 т. Т. 7. М.; Л., 1952. С. 19.) М.В. Ломоносов, давая собственные примеры изобретения речи, считал, что “места риторические” являются важными для творческого развития мысли.

Вторая часть книги - “Об украшении” - включает традиционные для риторик и поэтик положения. Украшение определяется Ломоносовым как преображение мыслей оратора (“изобретенных идей”) подходящими (“пристойными и избранными”) словами. Оно зависит от владения языком и складывается из чтения хороших книг и общения с людьми образованными, а также из изучения грамматических правил. “Течение слова” предполагает подкрепление сказанного примерами (“хорошими речениями... пословицами”). “Сила великолепия” стиля зависит от чистоты выговора при произнесении речи.

В этой части рассмотрены образные средства языка: метафора, метонимия, синекдоха, гипербола, ирония и др. В главах о стилистических фигурах автор знакомит читателя с синтаксической стилистикой. Рассматриваются такие приемы, как повторение, усугубление, восхождение, бессоюзие и др. Ученый приводит примеры эмоциональных оборотов из разговорной речи, народной речи. Вот примеры кратких образных изречений: Счастие сильных боится; Что трудно терпеть, то сладко вспоминать.

М.В. Ломоносов поднял и такие вопросы, как теория предложения, деление речи на периоды, композиция и компоновка текста. Впервые это стало объектом изучения и привлекло внимание автора именно в процессе работы над “Риторикой”.

Третья часть “Риторики” называется “О расположении”. Расположение “есть изобретенных идей соединение в пристойный порядок”. Главные правила, которых следует придерживаться, автор сформулировал так.

1. Предложенную тему “должно изъяснить довольно, ежели она того требует, и чему служат распространения из мест риторических”.

2. Тему нужно доказать доводами, которые располагаются таким образом, “чтобы сильные были напереди, которые послабее, те в середине, а самые сильные на конце”.

3. К доказательст

Ломоносов стоял у истоков многих филологических дисциплин - лингвистики, сравнительного языкознания, литературоведения, стиховедения и др. В «Российской грамматике» (1755), выдержавшей пятнадцать изданий и остающейся одним из наиболее значимых источников для изучения русского литературного языка XVIII века, Ломоносов разработал понятия о частях речи, систематизировал проблемы русской орфографии и пунктуации.

Книги Ломоносова «Краткое руководство к риторике» (1743) и «Риторика» (1748) стали первыми руководствами по красноречию (слово «красноречие» ввел в обиход Ломоносов) на русском языке и оказали влияние на все последующие этапы развития этой дисциплины в России, а вместе с тем и на литературную эволюцию: предпринятый Ломоносовым опыт систематизации тропов и риторических фигур оказался исключительно важным для поэтов XVIII века (для Державина, например, «Риторика» стала настольной книгой).

Ломоносов - создатель теории «трех штилей» («Предисловие о пользе книг церковных в российском языке»), которая надолго определила развитие стиля русской поэзии. Он описал основные принципы взаимодействия церковнославянского и русского элементов в составе русского литературного языка, систематизировал литературные стили и жанры и установил общий принцип их взаимодействия: каждому «штилю» должны соответствовать свои жанры («высокому» - героические поэмы, оды, трагедии; «среднему» - драмы, сатиры, эклоги, дружеские письма, элегии; «низкому» - комедии, эпиграммы, песни, басни).

С именем Ломоносова связан важнейший этап формирования силлабо-тонической системы стихосложения в России: в «Письме о правилах российского стихотворства» (1739) он доказал, что русский язык дает возможность писать как двусложными, так и трехсложными размерами, что можно применять рифмы и мужские, и женские, и дактилические и чередовать их, что силлабо-тоническое стихосложение следует распространять на стихи любой длины; именно Ломоносов создал классический русский четырехстопный ямб.

Преобразование русского языка было великой исторической заслугой Ломоносова. Ломоносов первый стал научно изучать русский язык во всем его многообразии. Он изучал вопросы грамматики и стихосложения, разрабатывал основы риторики и стилистики и закладывал основы русской научной терминологии для самых различных наук, от хи мии и физики до горного дела и мореплавания. Таким образом, М.В. Ломоносова по праву можно считать великим реформатором русского языка и одним из основоположников русской лингвистики.

1. Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию. // Полн. Собрание сочинений в 11 томах. М., 1952, т.7. Труды по филологии. С. 92 - 378.

2. Аннушкин В.И. История русской риторик и решение проблем общественной практики. // Риторика и синтаксический структуры., Красноярск, 1988, С. 5-9.

3. Лейбниц Г. Основы исчисления рассуждений. Соч. Т.3. М., «Мысль», 1984.

4. Багдасарян С.Б. Социальная природа и гносеологическая сущность риторики. Ереван, 1971.

5. Виноградов В.В. Поэтика и риторика. // О языке и художественной прозе: избр.тр., М., 1980.

Размещено на .ru