Социальный хаос в российском обществе - Автореферат

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук Работа выполнена в ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Кравченко Сергей Александрович, доктор философских наук, профессор Маршак Аркадий Львович, доктор социологических наук, профессор Харитонов Евгений Михайлович Защита состоится «15» апреля 2009 г. в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212.208.01 по философским и социологическим наукам в ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» (344006, г. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» (344006, г.Проблема институционализации социального порядка выявляет необходимость определения границ социального хаоса, так как в ином случае общество не может быть интерпретировано в категориях социальной стабильности, а социальный хаос выступает ни чем иным как непреодолимым последствием социальных трансформаций, и поиски эффективного социального управления в целом теряют смысл. В социальном хаосе можно выделить две составляющие: состояние социальной неопределенности, связанной структурными диспропорциями и институциональными дефектами; и социальное самочувствие, которое фиксирует разрыв со сферой институционализированых формальных и правовых практик и связано с достижением социальной группой или индивидом определенных преимуществ согласно логике присоединения к социальным институтам и в то же время отказа от принятия институциональных стратегий, а, следовательно, и общества в целом как сферы согласования интересов и социальной самореализации. Точнее, можно сказать, что социальные трансформации создают фоновые практики для социального хаоса, и в то же время следует определять социальных хаос через концепцию социальных отношений, и ось разделения в обществе, вероятно, идет как раз по линии хаос/беспорядок, а не по имущественному или иным критериям социальной дифференциации. В социальном хаосе виделось препятствие для перехода общества от традиционного к современному состоянию, и социальный хаос оценивался как побочный результат социальной дифференциации общественной жизни. Социальных хаос интерпретируется в качестве самостоятельного социального ресурса агентов, которые вынуждены действовать, таким образом, в условиях дефицита легитимных социальных ресурсов.Из определения социального хаоса в контексте социальной стабильности общества следует, что социальный хаос наступает, когда индивиды или группа не действуют по принципу социальной солидарности, по логике разделения труда и пытаются навязать обществу порядок, противоречащий формуле коллективного сознания. Бурдье видит в социальном хаосе ассиметричность социального пространства, и если различные формы доминирования легитимированы, если они не получают культурно-символического измерения, то возможен социальный хаос как условие социального обособления или проявления социальной субъективности путем «хабитуализации» социального хаоса. Но данная метафора, хотя и потворствует обыденному дискурсу и содержит веру в безальтернативность социального порядка, имеет определенные и теоретические, и социально-практические последствия, представляя государство как основу, как становой хребет российского общества, и получается так, что хаос в российском обществе связан с устранением государства, в то время как во внимание не берутся и предшествующее социальное и социально-организационное наследие, и сфера субъектно-деятельностной мотивации большинства российского населения. Мы полагаем, что социальный хаос в российском обществе воспроизводится системой социальных отношений, формами социального взаимодействия, в котором диспозиции личных и групповых интересов исходят из определения других как «чужих» и стремятся к доминированию, а не к согласованию, тем самым упреждая возможности такого состояния, при котором социальный хаос является «нон грата» для всех социальных групп и слоев. Согласно логике диссертационного исследования, социальный хаос, который, безусловно, присутствует в контексте социальных изменений, связан не столько с несоответствием адаптивных возможностей населения и масштаба социальных изменений, сколько определяется самим характером российских трансформаций, где за формулой социальной транзиции на самом деле скрываются достаточно неординарные эффекты демодернизации экономики, развала социальной сферы, а также замещения культурно-символических ценностей амбивалентными предпочтениями, и тем самым общество оказывается в состоянии социальной неопределенности, которую, тем не менее, нельзя отнести к началу постмодерна, скорее фиксируя то, что в российском обществе не состоялась модернизация, и общество вступает в очередной раз на путь социальной бифуркации.