Россия в 1917 году - Реферат

Всего восемь месяцев (февраль - октябрь) отделяют первую революцию 1917 г. от второй. Это был плод порыва всех частей нации и всех политических групп - включая и консервативные - к освобождению от устаревшей политической формы, мешавшей объединить все силы нации в общем усилии самозащиты от внешнего врага. Но вторая революция, Октябрьская, наоборот, разъединила нацию и стала сигналом длительной гражданской войны, в которой были применены худшие виды насилия. Руководство революцией перешло при нем от признанных лидеров - оппозиционеров Думы последнего десятилетия - к группе вождей, только что бывших изгнанниками и собравшихся в Россию со всех концов света - из Женевы, Парижа, Лондона, Нью-Йорка. Русская революция не была бы революцией, если бы она остановилась на первой стадии и не дошла до крайностей.Россия не успела еще «остыть» от потрясений 1905-1907 гг., как начавшаяся в 1914 г. мировая война вновь начала настойчиво заворачивать ее в революционное русло. Правительство готовилось к использованию репрессивных мер. Распутина 17 декабря 1916 г. было симптомом, что в верхних эшелонах власти росло понимание глубокого политического и нравственного кризиса абсолютизма. Правительство попыталось опереться на вооруженную силу - полицию, жандармерию, казаков, воинские части. В это время в Петрограде к власти пришел Временный комитет Государственной Думы, а экспедиция Иванова провалилась.И лишь тогда, когда столица оказалась во власти восставших, начали лихорадочно создаваться новые органы власти. При обстановке первых дней революции Совет не считал себя призванным захватить тотчас же власть, выпавшую из рук царя. Взаимные отношения между двумя учреждениями, из которых одно только - именно Временное правительство - признавало себя и было признано другими законной властью, были установлены на основе соглашения, заключенного 1-2 марта. По этому соглашению “демократия” признавала создавшееся правительство “властью”, хотя и “создавшейся из общественно-умеренных слоев общества”, но “в той мере, в какой она будет действовать в направлении осуществления (принятых) обязательств”, заслуживающей “поддержки демократии”, каковая и “должна быть ей оказана”. С первых же дней была организована “контактная комиссия” представителей Совета рабочих депутатов, которая в определенные дни заседала с представителями правительства в Мариинском дворце, предъявляя правительству свои жалобы или “требования”.Революция продолжала и завершала дело предшествующей - 1905-1907 гг. Но в ней появились и новые черты. «Верхний» ряд составляли те, которые были обусловлены необходимостью преодолеть ставшее опасным отставание страны от передовых индустриально развитых стран. Третья группа противоречий - конъюнктурные, порожденные уже тяготами и бедами империалистической войны. Усиливающаяся экономическая разруха, угроза голода, усталость от войны, озверение стремительно приближали общество к взрыву, рождая протест в самых различных слоях. Чем дальше от Февраля, тем яснее становилось, что революция не имеет четко выраженного социального характера.Под лозунгами мира прошли демонстрации в Петрограде и ряде других городов в честь дня солидарности трудящихся масс. Но вхождение в правительство социалистов, при сохранении в основном прежнего курса, несло в себе опасность не преодоления, а углубления кризиса власти, с неизбежной потерей авторитета и влияния уже самих умеренных социалистов и Советов. Отстранив Временное правительство, передав власть в центре и на местах Советам, вытеснив постепенно из них меньшевиков и эсеров, Ленин предлагал путь прихода большевиков к власти. На 18 июня I съезд Советов рабочих и солдатских депутатов назначил демонстрацию с целью получить поддержку своим решениям об отношении к Временному правительству и войне, а также начинавшемуся в тот день наступлению на фронте. Растущий разрыв между правительством и массами подтвердили демонстрации и в других городах (Москве, Киеве, Риге и др.).После июльской попытки переворота соотношение сил в обществе начало временно склоняться в пользу правых сил. Представители крупного капитала сразу же после Февраля приступили к разработке планов установления «сильной власти» для укрепления государства, продолжения войны, подавления стихийного народного движения, выкорчевывания «социалистической заразы». В зале и на сцене Большого театра состязались готовые разойтись окончательно лагери русской общественности, довольно равномерно распределившиеся между правой и левой половинами обширного помещения. Ибо за полтора месяца, протекших со времени июльских дней до московского совещания, левые успели оправиться от смущения, а правые успели выставить своего кандидата в “диктаторы”. Планировалось спровоцировать в Петрограде вооруженное выступление под руководством большевиков, под видом защиты законной власти ввести в столицу войска, разгромить Советы, попутно «укрепить» правительство, создав «дуумвират» Керенского и Корнилова.Сама попытка силовыми методами - корниловским мятежом - изменить направление революцио

Содержание

1. Введение

2. На пороге революции

3. Рождение революционной власти

4. Революция продолжается

5. Сущность и особенности революции

6. Кризисы власти

7. Корниловский мятеж

8. Раскол в революционном лагере

9. Октябрьская революция

10. Список использованной литературы

1917 год: от Февраля к Октябрю

Всего восемь месяцев (февраль - октябрь) отделяют первую революцию 1917 г. от второй. Первую, Февральскую, называли “бескровной” и считали национальной и разумной. Это был плод порыва всех частей нации и всех политических групп - включая и консервативные - к освобождению от устаревшей политической формы, мешавшей объединить все силы нации в общем усилии самозащиты от внешнего врага. Но вторая революция, Октябрьская, наоборот, разъединила нацию и стала сигналом длительной гражданской войны, в которой были применены худшие виды насилия. В противоположность национальному характеру Февральской революции Октябрьский переворот сам объявил себя интернациональным. Руководство революцией перешло при нем от признанных лидеров - оппозиционеров Думы последнего десятилетия - к группе вождей, только что бывших изгнанниками и собравшихся в Россию со всех концов света - из Женевы, Парижа, Лондона, Нью-Йорка. Самые цели, в противоположность определенному национальному заданию февральского переворота - спасти Россию от поражения, были явно утопическими - коммунизм в России и во всем мире.

Русская революция не была бы революцией, если бы она остановилась на первой стадии и не дошла до крайностей. Проделать все стадии - такова судьба всех настоящих революций. Все они начинались сравнительно скромно и сдержанно - и все развивали крайние тенденции, по мере того как власть ускользала из рук умеренных групп, захвативших ее первоначально, и попадала в руки импровизированных вождей неорганизованных масс. Массы, естественно, недоверчивы и подозрительны. Раз революция началась, у них появляется инстинктивная боязнь, как бы она не кончилась слишком рано и слишком близко к своему исходному пункту. Масса не хочет вождей и политических партий, которые становятся ей известны в готовом виде, но желают говорить от ее имени. Она хочет выбирать и санкционировать своих вождей сама - и останавливаться на последних пришедших. Все предыдущие, хотя бы они были деятелями той же революции, очень скоро дискредитируются как “контрреволюционеры”, желающие остановить революцию раньше ее естественного конца и, следовательно, лишить массы каких-то возможных, но неизведанных достижений. Уроки прошлого при этом не научают, даже если и становятся известны: каждая нация должна, очевидно, сама проделать свой собственный опыт.

Вот почему никакая большая революция не ограничивается своей первоначальной целью - более или менее драматическим свержением старой центральной власти. Революция есть очень сложный и длительный процесс: постепенная смена настроений в широких социальных слоях. Нужно время, чтобы этот процесс начался в массах и прошел через все свои естественные стадии. Пока они не пройдены, революция должна следовать своему неизбежному курсу и не может остановиться на середине. Революционный пожар должен выжечь дотла все, что уцелело от низвергаемого порядка, не только все учреждения, но и все пережитки психологии. Она останавливается среди созданных ею развалин и произведенного опустошения лишь тогда, когда с удовлетворением замечает, что среди элементов предстоящей реконструкции нет сомнительных: все зелено, но не гнило. Только тогда она успокаивается на социальных и политических достижениях, не допускающих реставрации и наверное не имеющих связи с прошлым.