Роль и вклад Н.М. Ядринцева в истории России - Дипломная работа

В нее входят: 1) биография личности (сведения о времени и месте рождения, образовании, семейных корнях и влияниях, чертах характера и личной жизни); 2) профессиональная биография (о позициях личности, его профессиональной деятельности); 3) библиографическая биография (анализ трудов автора, истории их создания), техники и методологии исследования, понятийного аппарата и междисциплинарных связей; 4) ситуационная биография или биография среды (события и условия социально-экономической и политической жизни общества и эпохи, в которых жил и работал ученый). Ядринцева первостепенную ценность представляют его воспоминания: "Воспоминания о Томской гимназии", "Сибирские литературные воспоминания", "Светлые минуты", "К моей автобиографии". Ядринцева, информационные сообщения об увековечении его памяти, о юбилейных датах, связанных с его жизнью и деятельностью. В качестве источников для реконструкции культурной памяти были привлечены вещественные источники: памятники Ядринцеву, мемориальные доски, приуроченные к памятным датам, например, к 100-ю со дня рождения публициста. Она охватывает период со второй половины XIX в., времени активной деятельности Ядринцева и появления первых публикаций о нем, оставленных его современниками до начала XXI века, где интересом для исследования являются устоявшийся образ в культурной памяти потомков.Историческая же память, чаще всего понимается как одно из измерений индивидуальной и коллективной, или социальной памяти - как память об историческом прошлом, вернее, как символическое представление исторического прошлого. Во многих отношениях история и память подпитывают друг друга: история развивается между логикой памяти и императивами научного знания. Современная методическая наука под историческим сознанием (рассматривая его как главную цель образования) понимает ценностное отношение к человеческому прошлому, систему ориентации в мире, под углом зрения истории, способ рационального воспроизведения и оценивания социумом и личностью движение общества во времени. В методике преподавания истории наиболее близким понятием "культурной памяти" оказывается "историческое сознание". Среди особенностей исторического мышления авторами работ выделялись: умение описать общественное явление, правильно отобрав характерные для него черты и факты; выяснение причин возникновения любого общественного явления; стремление к определению условий, сопутствующих историческому явлению и их взаимосвязанности; создание приходящего характера всякого исторического явления, и их исторического значения; осознание многообразия конкретного проявления закономерностей истории; поиск тенденции развития, заложенной в каждом историческом явлении; поиск социальных мотивов, определяющих деятельность общественных групп или отдельных лиц; интерес к сопоставлению прошлого с настоящим; умение извлекать из фактов уроки истории.Ядринцеве разделим ее на несколько групп: 1) общие труды по истории Сибири; 2) работы по историографии Сибири; 3) работы посвященные истории областничества; исследования биографического характера о лидерах областничества. Само движение еще не называется областничеством, но подчеркивается его связь с народническим влиянием: "Сибирское общественное движение поднимается на высшую ступень в результате пополнения его рядов революционными народниками". Ядринцев рассматривался как один из участников общественного движения в Сибири, известный сибирский публицист и исследователь. Однако номинация "областник" широко употребляющаяся по отношению к герою нашей выпускной квалификационной работы в современных исследованиях, в данной работе не использовалась при описании его жизни и деятельности. Автор рассматривает зарождение и развитие исторических знаний о Сибири и превращение их в науку, а так же рисует картину борьбы идей и направлений.20 человек ответили, что история является для них интересом или увлечением, еще 12 человек, что "историк" их профессия;10 человек заявили, что история им не интересна. 10 человек, кому интересна история слышали о Н.М.Ядринцеве, знакомой оказалась улица Ядринцевская; 12 человек, чья будущая профессия связана с истриией, студенты исторического факультета - слышали о Ядринцеве, как о историческом деятеле Сибири. 7 человек кто интересуется историей, люди пенсионного возраста, слышали о Ядринцеве; 5 человек чья профессия связана с историей назвали Ядринцева - "деятелем областничества". Среди студентов разных специальностей из 42 опрошенных, 20 человек ответили, что история является для них интересом или увлечением, еще 12 человек ответили, что "историк" их профессия; 10 человек заявили, что история им не интересна. Взрослое население - 7 человек кто интересуется историей, люди пенсионного возраста, слышали о Ядринцеве; 5 человек, чья профессия связана с историей, назвали Ядринцева - "деятелем областничества".В соответствии с целью выпускной квалификационной работы следует вы

Содержание

Введение

1. Образ Н.М. Ядринцева в общественном мнении второй половины XIX - начала XX в

1.1 Биография публициста как модель поведения пореформенного интеллигента

1.2 Образ публициста в сознании современников

2. Образ Н.М. Ядринцева в культурной памяти россиян XX - начала XXI в

2.1 Культурная память как исследовательская категория

2.2 Образ Н.М. Ядринцева в исторических исследованиях

2.3 Н.М. Ядринцев в массовом сознании потомков

Заключение

Список использованных источников и литературы

Актуальность. Историю часто называют памятью человечества, но редко задумываются над этой формулировкой. Если одна из функций истории - попытка представить прошлое, "как оно было на самом деле", то память - это инструмент мышления в настоящем, хотя ее содержанием является прошлое. Если история есть память культуры, то это означает, что она не только след прошлого, но и активный механизм настоящего. Словом, без памяти о прошлом не видится ни настоящего, ни будущего. Выявление разноуровневых представлений о Н. М. Ядринцеве позволит расширить существующие в современной гуманитаристике мнения о механизмах и институтах формирования и репрезентации культурной памяти. Реконструкция образа известного сибиряка в разножаровых источниках - автодокументальных текстах, мемуарах его современников, исторических исследованиях, современных масс-медиа, отражение его в названиях улиц, архитектурных памятниках и скульптурных изображениях дают возможность выяснить зависимость структуры и содержания представлений об исторической личности от типа источника, в котором они зафиксированы.

С точки зрения методологии истории актуальность избранной нами темы объясняется отсутствием в отечественной историографии работ, посвященных реконструкции образа исторического деятеля в культурной памяти и историческом сознании современников и потомков. Этим же определяется и исследовательский потенциал заявленной темы с точки зрения региональной истории. Нами не выявлено специальных работ, посвященных изучению представлений о Н. М. Ядринцеве в культурной памяти сибиряков.

Замысел нашей выпускной квалификационной работы состоит в рассмотрении работ исследователей о Н. М. Ядринцеве рассматриваются, как один из источников изучения образа исторического деятеля в культурной памяти современников и потомков и их анализу посвящен специальный раздел текста, что объясняет отсутствие традиционного для такого рода работ историографического раздела.

Цель работы - выявление образа Николая Михайловича Ядринцева в культурной памяти сибиряков второй половины XIX - начала XXI вв. и определение факторов формирования исторического образа в сознании школьников.

Достижение заявленной цели подразумевает решение следующих задач: 1) Реконструкция автообраза Н. М. Ядринцева как модели поведения пореформенного интеллигента.

2) Выявление образа публициста в сознании его современников.

3) Определение категории "культурная память" в историческом, методическом и культурологическом аспектах.

4) Выяснение структуры и содержания образа Н. М. Ядринцева в исторических исследованиях.

5) Выявление образа Н. М. Ядринцева в массовом сознании сибиряков.

Объект выпускной квалификационной работы: культурная память сибиряков второй половины ХІХ - начала ХХІ вв.

Предмет: образ Н. М. Ядринцева, как особая символическая форма передачи и актуализации культурных смыслов, в культурной памяти его современников и потомков.

Методология работы. В качестве методологической основы были избраны: биографический и конструктивистский подходы интеллектуальной истории.

Идейное основание исследования подала работа одного из современных представителей конструктивизма Ф. Б. Шенка "Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой". В центре исследования не биография новгородского князя, а история "воспоминаний" о нем. Автор прибегает к использованию таких терминов как "место" или "фигура памяти", "мы-группа", "концепт коллективной идентичности". Изменения представлений об истории понимаются при этом не как процесс аккумуляции исторического "знания, а как движение интерпретаций, смысловых "уплотнений", "смещений" и "выпадений", а также как воспоминания и забвения, отражающие изменения в самоописании "мы-групп". Структура его работы представляет собой реконструкцию представлений об Александре Невском, в том числе выявление образа русского князя в исторической памяти наших современников. На замысел нашей работы оказала существенное влияние предложенная Шенком методика работы с разными источниками формирования образа исторической личности в культурной памяти потомков: с научной и художественной исторической литературой; визуальными источниками, в том числе и кинематографическими, периодической печатью. Мы разделяем идею немецкого историка о том, что наши представления о той или иной исторической личности зависят не только и не столько от ее деяний и "вклада в историю" страны, региона, населенного пункта, сколько от целей и задач "актуализаторов" или творцов образа в массовом сознании современников.

В таком контексте Л. А. Фадеева обращает внимание, что понятие "коллективная память" имеет определенные социальные границы. Образы, представления, ассоциации одного социального слоя могут существенно отличаться от ментальных образований других в силу различного жизненного опыта, вариантов личных судеб, психологического склада различных общностей. Определенная эпоха может создавать целую массовую идеологию и мифологию, систему ценностных ориентаций и коллективных образов. Определенное историческое время (эпоха) получает свое качественное содержание и символическое значение. "Видение эпохи современниками, как правило, отличается от того представления, которое входит в коллективную память, являясь совокупностью устойчивых компонентов, вместе с тем способна меняться под воздействием новых ярких событий радикальных процессов, социальных перемен. Образ эпохи трансформируется, корректируется в коллективной памяти, в зависимости от изменений повседневности".

Одним из перспективных современных направлений исторических исследований является новая интеллектуальная история. Не порывая с историей идей, предметом традиционной интеллектуальной истории, она занимает гораздо более обширное исследовательское пространство и не является направлением, опирающимся на какую-либо научную парадигму. В отличие от традиционной интеллектуальной истории, она выступает как культурно-интеллектуальная, изучая не только содержание и формы, но и условия интеллектуальной деятельности, интеллектуальный климат эпохи, рассматривая мыслительные комплексы в их социокультурном контексте.

В качестве методологической основы дипломной работы был использован биографический подход интеллектуальной истории. Краеугольным камнем этого подхода является понимание неразрывности связи между жизнью и творчеством личности, между факторами психологической и интеллектуальной биографии.

Как отмечает Л. П. Репина, что любая биография может называться исторической, только будучи помещена в исторический контекст, взятый во всех его аспектах, обстоятельный анализ интеллектуального контекста является необходимым, но не достаточным для создания полноценной интеллектуальной биографии. Такая биография требует более глубокого погружения в социокультурную среду. Характерной чертой современной интеллектуальной биографии является синтез биографического, текстуального и социокультурного анализа, и именно с ним связываются оптимистические оценки ее перспектив, особенно те, которые исходят из максимально расширительного понимания задач интеллектуальной истории.

Уместно вспомнить исключительно точное и емкое определение объекта и предмета биографии, данное в свое время Э. Ю. Соловьевым: "Непосредственным объектом биографии является жизнь отдельного человека от момента рождения до момента смерти. Однако предметом, на который направлено основное исследовательское усилие биографа, каждый раз оказывается социальная и культурная ситуация. Только по отношению к последней описываемая жизнь приобретает значение истории, особой смысло-временной целостности, к которой применимы понятия уникальности, событийности, развития, самоосуществления". В свою очередь весьма ценной является типология биографического жанра, разработанная Дональдом Уокером. В нее входят: 1) биография личности (сведения о времени и месте рождения, образовании, семейных корнях и влияниях, чертах характера и личной жизни); 2) профессиональная биография (о позициях личности, его профессиональной деятельности); 3) библиографическая биография (анализ трудов автора, истории их создания), техники и методологии исследования, понятийного аппарата и междисциплинарных связей; 4) ситуационная биография или биография среды (события и условия социально-экономической и политической жизни общества и эпохи, в которых жил и работал ученый).

Биография как измерение исторического процесса позволяет ответить на многие вопросы. С одной стороны, познавательный ее потенциал раскрывает личную ментальную историю создателя идеи или концепции. Способствует лучшему пониманию идей философов. В этом смысле, изучая биографию мыслителя, мы в свою очередь имеем возможность изучать биографию самой идеи.

Мы согласны с утверждением Ю. М. Лотмана о том, что "далеко не каждый реально живущий в данном обществе человек имеет право на биографию. Каждый тип культуры вырабатывает свои модели "людей без биографии" и "людей с биографией". Здесь очевидна связь с тем, что каждая культура создает в своей идеальной модели типа человека, чье поведение полностью предопределено системой культурных кодов, и человека, обладающего определенной свободой выбора своей модели поведения". Как же определяются понятия "человек с биографией" и "человек без биографии"? Каждый тип социальных отношений формирует свои социальные роли, нормы которых являются общеобязательными и даже принудительными для всех членов данного общества. Нормы эти существуют до рождения данного индивида и предъявляются ему как "условия игры". Сделав этот первичный выбор, он оказывается в пределах социально-фиксированной нормы "правильного поведения". В этом случае жизнеописание человека, с современной точки зрения, еще не является его биографией, а представляет собой лишь свод общих правил поведения, идеально воплощенных в поступках определенного лица.

В соответствии с замыслом дипломной работы, потенциал биографического подхода состоит в том, что можно взглянуть на феномен, когда трансформация сценария жизни, сознательный выбор таких решений, которые прежде могли быть истолкованы как отход от нормы, в данный период оказываются у истоков формирования новой нормы. Такие люди "имеют биографию", их имена и поступки сохраняются для потомков, становятся знаковыми.

С этой стороны биография переходит в разряд сценариев, образцов, эталонов поведения для целых общественных групп. И в конечном результате - становится неким конструктом, который воспроизводится и повторяется, возводится в разряд значимых и полезных. В этом случае можно говорить о биографии как об образце - достойным воспроизведения, а о поступках как о маркерах - достойных подражания.

В таком ключе, интересна биография сибирского патриота, известного публициста, идеолога областнического движения - Николая Михайловича Ядринцева, сыгравшего важную роль в формировании общественно-политического сознания сибирской интеллигенции, как вариант преподнесения ее обществу через публицистику и как следствие этого - принятие ее за образец, который заслуживает воспроизведения и достойного повторения общественноценных и нравственнозначимых поступков.

Для исследования был привлечен метод устной истории. "История из первых уст", как называл ее Джон Тош, заключает два постулата - "личные воспоминания рассматриваются как эффективный инструмент воссоздания прошлого, как непосредственные впечатления о жизни людей в ее подлинном виде. И с другой стороны, простые люди получают не только место в истории, но и роль в производстве исторического знания". Интересным становится - то несоответствие между фактами и воспоминаниями, что, в конечном счете, увеличивает ценность устного свидетельства как исторического документа.

Как отмечают исследователи, широко используемый ныне термин "устная история" появился относительно недавно. Но это не означает, что столь же ново и собственно понятие устной истории.

Методы устной истории первостепенно находят отклик у профессиональных историков, занимающихся политической историей. Уже в исследованиях 1930-х гг., чтобы заполнить пробелы в источниках необходимых для научной биографии данными, исследователям приходится заняться сбором воспоминаний ныне живущих коллег и сотрудников таких политиков.

В 1978 г. Пол Томпсон озаглавил свой труд о методах устной истории "Голос прошлого", где подчеркивает, что "главной ценностью устной истории можно считать ее способность воссоздавать первоначальное многообразие точек зрения. Открылись новые перспективы исследования: возможность взглянуть изнутри на историю иммигрантских групп, изучать повседневную жизнь на производстве и ее воздействие на семью и общество, с помощью интервьюирования теперь стало возможным создать куда более полную историю семьи".

Собственно методологический аппарат устной истории включает в себя: прямое интервьюирование, "наблюдение изнутри", документальные изыскания, картографию и статистику, последнее время проснулся интерес к жизнеописательному методу, который в перспективе своей видит изучение социальных проблем города.

Устные воспоминания людей позволяют получить информацию разного рода. "Интервью показывают, как официальная историческая версия или свидетельства других людей, вплетаются в индивидуальную память". Методика интервьюирования включает в себя: подготовку и сбор предварительной информации (чем больше исследователь знает, тем больше шансов получить важную историческую информацию); вопросник (вопросы не должны носить двойственный характер, гораздо лучше задавать вопрос - осторожный, который покажет о чем вы хотите говорить); способ транскрибирования (с учетом возрастного, профессионального, гендерного принципов) и, в конечном счете, интерпретация материалов, которая в значительной степени зависит от исходных целей исследования, опирающегося на ту или иную академическую традицию, а все добытые и даже разрозненные факты не просто наводят на размышление их можно использовать как полноценный исторический источник.

Методы дипломной работы. 1) Сравнительно-исторический метод, предоставил возможность сопоставить образ Ядринцева в представлениях его современников и потомков-сибиряков.

2) Историко-генетический метод подразумевает характеристику исторических контекстов, факторов которые повлияли на эти представления.

3) Эволюционно-исторический метод позволяет проследить эволюцию образа на разных исторических этапах, какие интерпретации он получал в представлениях разных поколений.

Базовые понятия дипломной работы: как очевидно из названия выпускной квалификационной работы, нас интересуют понятия "образ", "культурная память" и подходы к изучению этих феноменов.

Образы прошлого в массовом сознании складываются из разных факторов: личного жизненного опыта, ценностных установок, современного "потока информации". В исторической науке существует мнение, что "главным предметом истории сегодня становится не событие прошлого, а память о нем, тот образ, который запечатлелся у переживших его участников и современников, транслировался непосредственным потомкам, реставрировался или реконструировался в последующих поколениях, подвергался "проверке" и "фильтрации" с помощью методов исторической критики".

В свою очередь, под образом исторической личности будет пониматься совокупность мыслительных конструкций, в которых различными способами запечатлены актуальные для определенной социальной группы (в нашем случае - сибиряков) признаки образа исторической личности.

Вслед за Л. П. Репиной, под культурной памятью понимается "определенным образом сфокусированное сознание, которое отражает особую значимость и актуальность информации о прошлом в тесной связи с настоящим и будущим. Культурная память по сути дела является выражением процесса организации, сохранения и воспроизводства прошлого культурного опыта народа, страны, государства для возможного его использования в деятельности людей или для возвращения его влияния в сферу общественного сознания".

Обзор исторических источников. Мною было привлечены следующие группы источников: публицистическое и мемуарное наследие самого Н. М. Ядринцева, переписка и воспоминания его современников, газеты и мемориальные памятники Н. М. Ядринцеву, Интернет ресурсы: сайты государственных библиотек и энциклопедий, региональные и литературные сайты.

Для выяснения автообраза Н. М. Ядринцева первостепенную ценность представляют его воспоминания: "Воспоминания о Томской гимназии", "Сибирские литературные воспоминания", "Светлые минуты", "К моей автобиографии". Они составляют основную базу привлеченной мною литературы при реконструкции автобиографии публициста. Впервые они публиковались в 80-90-е гг. XIX в. в "Сибирском сборнике" и "Восточном обозрении", Автобиография была опубликована в 1904 г., сохранность и публикация ее является заслугой В. И. Семидалова (перед отъездом в Барнаул Ядринцев передал ему значительную часть своего архива). "Светлые минуты" - воспоминания прошлого ко дню открытия Томского университета, и предвосхищение, которое испытывает автор истинное, он вспоминает как почти 28 лет назад, в оживленном кружке студентов-сибиряков Петербургского университета шел разговор о сибирском университете. Впоследствии эта идея стала делом всей его жизни.

Отдельную группу источников представляют научные и публицистические работы лидера сибирского областничества.

Знакомство с многочисленными письмами Н. М. Ядринцева позволяет сделать вывод о постановке публицистом вопроса о долге интеллигенции перед народом, о том, что она стоит в стороне от народных тяжестей, от народного труда. Призыв к интеллигенции сосредоточить внимание на местных практических задачах и потребностях. В своих письмах к Г. Н. Потанину он прямо указывал на то, что "местная интеллигенция ничем не связана с народом, у нее нет еще почвы, на которой она могла бы сойтись с ним".

Живой облик Н. М. Ядринцева воссоздают воспоминания о нем Г. Н. Потанина, П. М. и А. М. Головачевых, В. П. Острогорский, И. П. Белоконского, В. В. Берви-Флеровского, Н. П. Левина, В. И. Семевского, Н. И. Наумова. В них дается тонкая характеристика и оценка разносторонней деятельности идеолога сибирского областничества. Самые различные люди, писавшие о нем, сходятся в одном - в глубочайшем уважении к незаурядной личности и деятельности знаменитого сибиряка. Большая часть воспоминаний была опубликована в кратчайший период после смерти Н. М. Ядринцева и носит оттенок скорби по утраченному "верному другу", "хорошему человеку", "другу молодежи". Упомянутые воспоминания печатались преимущественно в периодике, многие из них не имели названия, так как извлекались из книг и подборок. Данная группа источников позволяет раскрыть и дополнить многие моменты биографии Николая Михайловича. В частности, сюжеты, связанные с Томской гимназией, общественной деятельностью Николая Михайловича в Петербурге и Сибири, работой в "Восточном обозрении".

Периодическая печать является одним из средств массовой информации. Богатство и разнообразие информации делает ее многопластовым историческим источником. В нашем случае периодическая печать является одним из основных источников для реконструкции образа Н. М. Ядринцева в культурной памяти сибиряков. Для исследования были привлечены газеты - "Вечерний Новосибирск" (2004-2007), журналы - "Алтай" (1972-1992), "Земля сибирская, дальневосточная" (1993), "Сибирские огни" (1934-2002). Объектом нашего анализа стали публицистические и научно-популярные статьи, посвященные жизни и деятельности Н. М. Ядринцева, информационные сообщения об увековечении его памяти, о юбилейных датах, связанных с его жизнью и деятельностью.

В отдельную группу мы объединили исторические исследования, посвященные истории сибирского областничества, региональной интеллигенции и периодической второй половины XIX в. Критерием отбора научной исторической литературы послужило наличие информации о герое нашей выпускной квалификационной работы и соответствие жанру научного исследования. Подробному анализу представлений о Н. М. Ядринцева в профессиональном сообществе региональных историков посвящен специальный раздел основной части работы. Здесь же обозначим алгоритм работы с историографическими источниками, выбранный в соответствии с задачами нашей работы: определение исторического контекста появления исторических исследований, выявление тематики, цели и задач работ, в которых упоминался М. Н. Ядринцев, источниковой базы, мировоззренческой (в том числе методологической) позиции автора, его историографических приоритетов, анализ основных выводов.

Для выявления представлений о Н. М. Ядринцеве наших современников, принадлежащих к разным возрастным группам, нами была разработана анкета. Всего было опрошено 115 человек. Старшие школьники - 30 человек, студенты - 42 человека, взрослые (преподаватели, учителя, музейные работники, библиотекари) - 43 человека.

В качестве источников для реконструкции культурной памяти были привлечены вещественные источники: памятники Ядринцеву, мемориальные доски, приуроченные к памятным датам, например, к 100-ю со дня рождения публициста.

Интернет-ресурсы являются своеобразным источником, с одной стороны, Всемирная Паутина наполнена эклектичной информацией о Н. М. Ядринцеве, с другой, такая ее разножанровость позволяет выделить те культурные пласты, которыми наполнено современное массовое сознание.

Хронологические рамки работы. В соответствии с обозначенной темой определены ее хронологические рамки. Она охватывает период со второй половины XIX в., времени активной деятельности Ядринцева и появления первых публикаций о нем, оставленных его современниками до начала XXI века, где интересом для исследования являются устоявшийся образ в культурной памяти потомков.

Структура выпускной квалификационной работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

1. Образ н. М. Ядринцева в общественном мнении второй половины XIX - начала XX века

1.1 Автообраз Н. М. Ядринцева как модель поведения пореформенного интеллигента

Гипотеза параграфа состоит в том, что подобно многим интеллигентам второй половины XIX в., Ядринцев выстраивал свою биографию как жизненный сценарий литературного героя, а затем его реализовывал. Основание данной гипотезы я подкрепляю выводом М. Могильнер о том, что "конкретные литературные произведения, созданные радикально настроенными писателями для своих "идеальных читателей", представляли собой единый великий мифологический эпос". Так и биография интеллигента выстраивалась как некий идеальный конструкт и удачно встраивалась в литературное мифотворчество.

Итак, задачей параграфа видится реконструкция автообраза Николая Михайловича Ядринцева как воплощение идеальных поведенческих стратегий интеллигента-"патриота".

Николай Михайлович родился в Омске 18 октября 1842 г. в семье небогатого купца - Михаила Яковлевича Ядринцева (по происхождению крестьянина). Он много читал, а в его библиотеке были - Карамзин, Державин, Пушкин, Гоголь, Булгарин, Кукольник; выписывал журналы - "Сын Отечества", "Библиотеку для чтения", "Современник", в том числе и редкие на тот момент для тогдашнего Омска - "Отечественные записки". Ядринцев писал в своих воспоминаниях: "Отец мой отличался умом и любил литературу. Он имел порядочную библиотеку и выписывал все новые книги. В детстве я познакомился по иллюстрациям со многими деятелями. Помню, что меня занимал Суворов. Книги ранее привлекали мое внимание, я увлекался рассказами и стихами".

Мать - Февронья Васильевна - бывшая крепостная. Ее рассказы о жестокости крепостничества привили у четырнадцатилетнего мальчика ненависть к несвободе. Именно в этом возрасте он пишет свою первую повесть.

Свои первые воспоминания Николай Михайлович соотносит с Тобльском, куда уже в 1843 г. переезжает его семья. Затем была Тюмень и, наконец, Томск. Именно с Томском он связывает свои лучшие воспоминания своего детства: "Золотое беспечное детство. Игры в саду и прочее миновали скоро. Меня отдали в новый пансион для подготовления в гимназию". Здесь основные знания он получил только по французскому языку. Об этом светском пансионе у Ядринцева остались самые ужасные воспоминания: "Для болезненного, впечатлительного ребенка этот палочный институт мог быть могилой. Я трепетал в этом пансионе ежеминутно. Так я пробыл в нем три года".

О своем здоровье, Ядринцев писал, что оно не было крепким: "Хилое сложение мое и слабый организм много раз заставили родителей опасаться за мое здоровье в детстве". Для того, чтобы поправить свое здоровье он занимался физическими упражнениями: верховой ездой и прогулками по горам.

С беззаботным детством у Николая Михайловича были связаны первые трагические воспоминания. Особенно тяжело он воспринял раннюю смерть своей младшей сестры: "Смерть неповинного святого младенца, только что распускавшейся жизни всегда глубоко загадочна".

В 1854 г. Ядринцев попал во второй класс Томской губернской гимназии. Основной контингент - дети бедных чиновников, купцов, дьяков. Публицист вспоминал: "Разнообразное демократическое общество из разных слоев города, сидевшие вокруг меня на скамьях, имело еще и свое взаимодействие влияние. Впечатления жизни, круг понимания его выносился из среды низших классов и среднего общества, стало быть, отличался плебейским складом. Жизнь этих детей народа была богата опытом, они видели многое. Это была жизнь грубой среды, но, тем не менее, цельная жизнь с ее нуждами, страданиями, радостями и печалями".

Образ учителя, который сложился в сознании Ядринцева во время прибывания его в гимназии, напоминает больше беспощадную карикатуру: "Слабый, неподготовленный персонал педагогов с университетских скамеек явился в глухую неприветливую жизнь провинции и обстановку 40-х гг. Это были люди, случайно занесенные в Сибирь из старого педагогического института и из старых университетов. Не успевшие ознакомиться с жизнью, люди без всяких идеальных стремлений". "Что можно ожидать от такого контингента. Сибирь издавна была глухой страной, куда ехали люди по нужде и безвыходности. И часто такие люди, которым нигде в России не находилось места, то есть, как и во многих других случаях Сибирь получала брак. Явившись в местную среду со своим казенным запасом знаний, без всякой силы и веры в свое призвание, они могли только затеряться и опуститься". Положение же образованного человека в сибирском обществе было невыносимо тяжело: "среди невежественной среды, полной грубых недостатков, он являлся одиноким, не имел почвы, не было даже небольшого кружка людей, к которым он мог бы примкнуть и признать в них свое отечество. Он не находил себе поддержки и сочувствия".

Ядринцев приводит не один пример, когда "одна часть опускалась и сходила с ума; оставались люди, примерившие с обыденной обстановкой, они переженились на кухарках или простых бабах и погрузились в довольно прозаическую жизнь".

Все сводилось к тому, что "отсутствие внутренней общественной жизни и равнодушное отношение к своему существованию отражалось даже на учреждениях, которые были призваны просвещать, распространять образование и наставлять общество. Окружающая апатия парализовала их деятельность и развращала ее. Администраторы, церковнослужители, учителя, педагоги, медики, закинутые в Сибирь, не могли быть в невежественной среде на высоте своего призвания. Кругом шла нажива, совершались злоупотребления, уголовщина, у населения повсюду царила апатия и полное равнодушие к духовным и умственным интересам". Такую критическую оценку дал Ядринцев сибирскому обществу за всякое отсутствие гражданских интересов, полное равнодушие и "неподвижное положение". Не имея общественной поддержки и внутренних сил, многие образованные люди находили единственным спасением бегство из Сибири, и лишь немногие решались отдать свои силы краю. И на долю этих зародышей местной интеллигенции выпадало самое трагическое положение. Публицист заключал, что "между местной интеллигентной личностью и обществом образовывался тот антагонизм и та грань нетерпимости, которые не приносили пользы ни той, ни другой стороне. Они обе страдали недостатками и ошибками. Общество в силу своего непонимания, не пользовалось способностями и талантами человека, который мог принести ему большую пользу; человек же интеллигентный под влиянием раздражения презирал это общество, а с ним и местные общественные вопросы. Таким образом, нарушалась та связь, которая необходима для гармонического развития ". Впечатления о гимназии были связаны у Ядринцева с тем, что "расправа была жестокая, грубая. Секли учеников до 7-го класса, и секли, так как секут крестьян. Со стиснутыми зубами и с сжимающимся сердцем я прислушивался к гулу этих экзекуций, но эта расправа не устрашала нашей демократии". Именно гимназия стала для Ядринцева первой школой жизни. Здесь он впервые получил опыт формирования социального общественного союза: "Здесь были свои законы, обычаи, свои подвиги и герои, даже свои мученики. Мир жизни слагался совершенно своеобразно, под влиянием внутренних наклонностей, общих интересов среди демократических и спартанских прав". Эти права явились своего рода закалкой для жизни и придавали ей некоторое направление, вспоминал впоследствии Ядринцев. "При видимой разрозненности никто не смел, выдать товарища. Никто не смел жаловаться и переносить дело на аппеляцию инспекции и начальства, зная, что здесь найдет только "шемякин суд"". Главное, что он вынес из этого общественного союза - "для товарищества должны быть приносимы всевозможные жертвы". "Старый забытый образ патриархальной гимназии был близок моему сердцу", - вспоминал Николай Михайлович еще и потому, что он под влиянием физических экспериментов над ним товарищей, приобрел себе и защитника.

Несмотря на аракчеевский дух гимназии Ядринцев приобрел в ней чувство товарищества, равенства. В гимназии без влияния педагогов образовалась бурсацкая республика. Богатство и общественное место родителей не играли в ней никакой роли. Ядринцев пишет, что "простота и бедность пользовались правом первенства. Мы научились уважать в этой среде только собственные достоинства и нравственные качества. Хороший товарищ, хороший ученик уважался, к какому бы сословию он ни принадлежал. Вторая стадия нашего развития заставила понять и полюбить душевные качества, ум и отдавать честь способностям".

Старая гимназия, как ни суровы были ее нравы, заложила инстинкты равенства, уважение честной бедности и поклонение труду и таланту, откуда бы он ни выходил, облегчила впоследствии восприятие общечеловеческого идеала.

Смерть отца - Михаила Яковлевича в 1858 г. поменяла судьбу семьи Ядринцевых. Николай Михайлович помнил желание отца - видеть его студентом университета. Ядринцев вспоминает: "Я думал уже об университете, но меня тянула внешняя сторона его жизни. Грезилось товарищество, какая-то веселая буршская жизнь". Нарушил гимназическую умеренность Н. С. Щукин, которому Ядринцевы сдали комнату. Это заставило тревожно биться его сердце: "как, студент из Петербурга и будет жить у нас, расскажет, что меня ожидает, откроет некую прелесть будущего", так с предвосхищением ожидал встречи со студентом в Ядринцев. Образ студента Щукина произвел на Ядринцева сильное впечатление: "подвижная фигура, энергетическая речь, пламенная проповедь, его резкие приговоры всему отживающему, запас новых общечеловеческих идей, который он вынес из тогдашнего университетского круга, тех надежд, с которыми он познакомил нас и которыми жила тогда Россия, ждавшая освобождения крестьян и своего обновления". Он был "героем юношества", "замечательным самородком".

Не сдав окончательных экзаменов после седьмого класса гимназии. Ядринцев спешит в Петербург, чтобы вступить в число вольнослушателей университета. Одновременно с ним в столицу приехали и другие сибиряки А. и Н. Лосевы, А. Нелетов, А. Красиков, Н. Павлинов, А. Шешуков. Щукин дал рекомендательное письмо, чтобы Ядринцев мог познакомиться с Г. Н. Потаниным, сыгравшем впоследствии значительную роль в судьбе публициста. "Потанин так хорошо меня принял, сообщал Ядринцев Щукину в письме от 6 сентября 1860 г., - и мы сошлись как сибиряки, стремящиеся к одной цели. Он хочет собрать кружок сибиряков", - вспоминал Ядринцев.

Так началась дружба этих двух разных по характеру людей, продолжавшаяся до самой смерти Николая Михайловича в 1894 г. На тот момент Г. Н. Потанин, уже печатался в "Современнике", "Русском богатстве", был знаком с петрашевцами и М. А Бакуниным. Ядринцева и его товарищей увлекали лекции историка-областника Н. И. Костомарова. "Блестящий и талантливый состав профессоров" составил яркий контраст тому образу учителя, который сложился в сознании Николая Михайловича.

Землячество и университетская жизнь явились отдельной яркой страницей в жизни Ядринцева. "Университет соединял всех нас - и томичей, и тобольцев, и красноярцев, и иркутян - в одну семью. Перезнакомившись, мы стали жить как братья, мы почувствовали стремление соединиться в группу; до тех пор закинутые в столицу сибиряки жили разрознено, они затеривались, исчезали, многие погибали". В Петербурге картина сближения разных представлений окраины имела нечто особенное.

Н. М. Ядринцев сразу же попал под обаяние личности Григория Николаевича, подержал его мысль сгруппировать сибиряков в Петербурге и направлять их занятия на пользу родине. В беседах с Потаниным Ядринцев не только сходился, но и увлекался его умом, его планами, и он был для него первым ментром, наставником.

Студенты-сибиряки с наслаждением читали, свежую периодику, выискивая все новое. Им удалось объединить около 20 человек. В состав кружка вошли Н. И. Наумов, три года отслуживший юнкером в Омске и Томске и приехавший в Петербург для обучения в университете; Ф. Н. Усов, казачий офицер из Омска; Налетов из Забайкалья; студенты-юристы А. Красиков, Н. М. и Е. Н. Павлиновы. Собрания посещал И. В. Федоров-Омулевский, студент-бурят И. Пирожков, В. И. Перфильев, В. М. Березовский, художник П. П. Джогин и др.

Первые собрания проходили на квартире Джогина. Их организаторами выступали Г. Н. Потанин и Н. М. Ядринцев. В дальнейшем центром деятельности стала квартира Потанина. Формирование мировоззрения происходило в результате знакомства с западными социологами П. Ж. Прудоном, Ф. Лассалем. В трудах каждого из них находились параллели с русской действительностью.

Связей с Сибирью было мало. "Слыша страстные речи о народе, о долге гражданского служения, мы не могли не перенестись мыслями к нашей родине и не задуматься о ее будущем", - констатировал Ядринцев в своих воспоминаниях.

Важнейшей составляющей патриотического мировоззрения областников стало обязательное возвращение молодого сибиряка в Сибирь - на родину, прибивание в ее границах и служение ее интересам, что впоследствии было представлено идейными противниками - как мечта об отделении Сибири от России, учреждение в крае суверенной демократической республики. Впервые на этих собраниях раздался вопрос о значении в крае университета и необходимости его в Сибири. В дальнейшем же этой идее Николай Михайлович посвятит свою жизнь. Здесь же в товарищеских разговорах, развивалась мысль о необходимости подготовки к будущей деятельности в Сибири, о необходимости изучать край, читать о нем сочинения, являлась мысль составить библиографию книг сибирских.

Постепенно руководящая роль в объединении перешла к Н. М. Ядринцеву. "Я почувствовал, - свидетельствует Потанин, - что он пойдет во главе сибирского движения, которым