Парадигма времени немецкого и чеченского глагола - Автореферат

Актуальность исследования, как и других исследований проблем этого рода, определяется живым интересом современной лингвистической типологии к прояснению условий сравнимости двух языков (характерным свидетельством этому могут быть все материалы книги [Approaches to Language Typology 1995]), а также необходимостью дополнительного исследования временной системы чеченского языка. Предметом исследования является сопоставление языков, генетически неродственных, в части категории времени с учетом явлений, взаимодействующих с этой категорией. Понятие «глагольного времени» одинаково применимо к немецкому и чеченскому языку, а его разложение на более детальные понятия ставит исследователей перед значительными трудностями. Описание системы немецкого времени в форме, пригодной для сопоставления языков, с учетом разнообразия трактовок, существующих в исследованиях по немецкому языку. Наиболее общее отличие немецкого грамматического времени от чеченского заключается в том, что в немецкой системе разные категории совмещены в одной парадигме (таксиса и времени, времени и наклонения).Первая глава «Условия научного сравнения временных систем немецкого и чеченского языков» посвящена вопросу о составе парадигм времени и приведения их к такому представлению, чтобы было возможно их сопоставление в единой терминологии для двух языков. Адмони не говорит вообще об одновременности в настоящем, прошедшем, будущем, а также о последовательности в настоящем, прошедшем, будущем. Н.Ф.Яковлев [1960] говорит о настоящем (дуьйцу), прошедшем несовершенном (дуьйцура), прошедшем совершенном (дийцина), недавнопрошедшем (дийци), прошедшем очевидном (дийцира), преждепрошедшем совершенном (дийцинера), будущем фактическом (дуьйцур ду) и будущем возможном (дуьйцур). Дешериевой причастно-деепричастной формой совершенного вида (одна и та же форма), настоящее одновременное, прошедшее одновременное и будущее одновременное передается деепричастием несовершенного вида (одна и та же форма), и посленастоящее, послепрошедшее и послебудущее выражается производным местным падежом VII серии глагольного корня (одна и та же форма). Когда в немецких грамматиках говорят о предшествовании и называют временные формы, выражающие предшествование, и в этом смысле к «абсолютным временам» относят презенс, претерит, футур I и частично перфект, к относительным - плюсквамперфект, футур II и частично перфект, очевидно, имеется в виду, что в немецком языке есть специализированные формы предшествования, а специализированных форм одновременности и следования нет.Проведенное исследование по сопоставлению двух языков, немецкого и чеченского, генетически неродственных, позволило решить проблему, заключенную в предмете нашего исследования. В первой главе нами была составлена типологическая анкета для немецкого и чеченского языков, были выделены вопросы, требующие ответов. В данном случае говорят не просто об одновременности, предшествовании и следовании, а об одновременности в настоящем, прошедшем, будущем, предшествовании в настоящем, прошедшем и будущем и следовании в настоящем, прошедшем и будущем. Время в конъюнктиве в немецком языке отличается от времени в индикативе.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫОсновное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора

Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях (по перечню ВАК РФ): 1. Типологическое сравнение временных систем немецкого и чеченского языков [Текст] / М.А.-Х. Арсаханова // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Пятигорск, 2008. Вып. 4. с. 130-134 (0,5 п.л.).

2. Грамматическое время в немецком конъюнктиве [Текст] / М.А.-Х. Арсаханова // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Пятигорск, 2009. Вып. 3. С. 111-114 (0,5 п.л.).

Публикации в других изданиях: 3. Состав временных форм в парадигме чеченского глагола. Представление для германистов [Текст] / М.А.-Х. Арсаханова // Вопросы германистики. Пятигорск: Издательство ПГЛУ, 2005. Вып. VII. С. 4-9 (0,3 п.л.).

4. Относительное время в немецком языке и таксис в чеченском [Текст] / М.А.-Х. Арсаханова // Вопросы германистики. Пятигорск: Издательство ПГЛУ, 2007. Вып. IX. С.10-18 (0,3 п.л.).

5. Очевидное и неочевидное прошедшее время в чеченских текстах [Текст] / М.А.-Х. Арсаханова // Caucasus Philologia. Пятигорск: Изд. ПГЛУ, 2007. Вып. 2(3). С.116-122 (0,6 п.л.).

Размещено на .ru

Проведенное исследование по сопоставлению двух языков, немецкого и чеченского, генетически неродственных, позволило решить проблему, заключенную в предмете нашего исследования.

В первой главе нами была составлена типологическая анкета для немецкого и чеченского языков, были выделены вопросы, требующие ответов. Что касается немецкого языка, здесь не возникало особых трудностей в ходе работы, так как в немецкой германистике имеется много литературы по нашей тематике. Напротив, по чеченскому языку специальных работ по категории времени очень мало.

Мы пытались в ходе работы не попадать в зависимость от хорошо описанного немецкого языка, чтобы не переносить свойства немецкого языка на чеченский.

После описания системы немецкого времени и системы чеченского времени и, сопоставив временные формы и значения двух языков, мы пришли к следующему: 1. В немецком языке правомерно говорить об абсолютных и относительных временных значениях. В немецком индикативе относительное время надстроено над абсолютным временем. В данном случае говорят не просто об одновременности, предшествовании и следовании, а об одновременности в настоящем, прошедшем, будущем, предшествовании в настоящем, прошедшем и будущем и следовании в настоящем, прошедшем и будущем. В отличие от немецкого индикатива, о чеченском глаголе можно спрашивать, чем выражается одновременность вообще, предшествовании вообще и следовании вообще. В чеченском языке речь должна идти о чистом таксисе, «относительное время» выражено здесь причастно-деепричастными формами на -на, -ш, -лц. Предшествование выражается аффиксом -на, одновременность - деепричастием на -ш, следование - местным падежом глагольного корня, формой на -лц.

2. В чеченском языке есть очевидные прошедшие времена. Есть две специальные формы выражения очевидности: перфект перцептив и претерит перцептив. Перфект перцептив употребляется для передачи достигнутости предела действия, претерит перцептив - для передачи действия в протекании. Но обе формы имплицируют точку зрения свидетеля. В немецком же языке есть имперцептив (высказывание, основанное на чужом опыте и чужих свидетельствах): неочевидные формы составного сказуемого (sollen, wollen Infinitiv) и модальность косвенной речи. Таким образом, в чеченском языке есть специальные очевидные формы, но нет неочевидных, а в немецком есть неочевидные формы, а очевидных нет.

3. Время в конъюнктиве в немецком языке отличается от времени в индикативе. В немецком конъюнктиве есть две сферы: сфера I и сфера II. Сфера I - это чисто абсолютное время, область кондиционала, где используются только претеритальные формы (претерит, плюсквамперфект, кондиционалис 1 и 2). Сфера II - это чисто относительное время, область косвенной речи и нереального сравнения. Здесь используется одна из пар форм для предшествования, одновременности и следования, где одна форма в паре презентная, другая претеритальная. В немецком конъюнктиве в отличие от индикатива относительное время не надстроено над абсолютным, а выступает либо как чисто абсолютное, либо как чисто относительное.

В чеченском же языке конъюнктив имеет те же временные значения, что и индикатив. Косвенное наклонение подразделяется на условное и условно-сослагательное. Формантом условного наклонения является суффикс -хь, который соответствует союзу «если» в русском и немецком. Условно-сослагательное наклонение соответствует русским предложениям с бы.

Нельзя сопоставлять немецкий конъюнктив как целое с чеченским условным. Сферу 1 можно сопоставить с условно-сослагательным наклонением в чеченском языке.

4. Чеченские временные формы представлены в выражениях, приемлемых для германистов, следующим образом: настоящее - презенс будущее простое - футур I будущее сложное - футур II прошедшее совершенное - перфект прошедшее несовершенное - претерит давнопрошедшее - плюсквамперфект прошедшее очевидное совершенное - перфект перцептив прошедшее очевидное несовершенное - претерит перцептив сложное настоящее - прогрессив / узитатив

На основании проведенного исследования мы посчитали нужным сделать выводы, которые во введении сформулированы как положения, выводимые на защиту.

Итак, мы утверждаем, что совмещение или несовмещение разных категорий в одной парадигме следует считать наиболее общим отличием немецкой и чеченской парадигм времени.

Всякий раз, как должен быть выражен таксис, в немецком языке он всегда привязан к временной отнесенности, т.е. в плане настоящего, прошедшего и будущего. Но, утверждая это, мы вынуждены добавить «в индикативе», поскольку в конъюнктиве этот принцип не действует. Другими словами, мы имеем дело с модальным комплексом, где в разных наклонениях однопорядковые формы не только имеют разнопорядковые значения, но это совмещение категории связано с другим совмещением: совмещением временной отнесенности и таксиса.

Чеченская система строится на различении показателей наклонения (формант -хь), временной отнесенности и таксиса. С этим мы связываем требование терминологического различения таксиса и относительного времени. Таксис может рассматриваться как отдельная от времени грамматическая категория, если он как в чеченском языке представлен независимой системой форм. Мы естественно считаем чеченский формант -хь показателем наклонения, потому что он является глагольным формантом, а не отдельным словом, как немецкое wenn. Немецкое wenn в сочетании с глаголом не может считаться аналитической формой условного наклонения не только потому, что представлено отдельным словом, но и потому, что глагол при нем может выступать в разном наклонении, как в индикативе, так и в конъюнктиве. Чеченское же условно-сослагательное наклонение отличается от простого условного формантом -ра (претерит), и это интересным образом коррелирует с известным фактом претеритального конъюнктива в германских языках.

Мы посчитали правильным ввести в теорию эвиденциальности дополнительное понятие перцептива для форм прошедшего времени, которые в чеченской грамматике принято называть «очевидными». Это позволило нам определить немецкую и чеченскую парадигмы в аспекте эвиденциальности как абсолютно различные, то есть не имеющие общих моментов соответствия.

Наше утверждение о том, что немецкая временная парадигма является открытой, основывается на убедительных аргументах В.И. Радченко и В.П. Литвинова, описавшими двойные перфектные образования в немецком языке.

Мы не обнаружили в чеченском языке (речи и тексте) потенциальных форм, усложняющих систему, представленную в чеченских грамматиках. Повторим, однако, что грамматический строй чеченского языка пока еще описан недостаточно.

Мы не можем пока утверждать, что охватили весь спектр вопросов по парадигме времени немецкого и в особенности чеченского глагола, требующие ответа. Категория времени в чеченском языке требует дальнейших исследований на большом материале. В ходе нашего исследования возникало много вопросов, решение которых выходило за рамки данной работы.