Государство и общество средневековой Руси. Западные влияния и отечественный культурный фон - Автореферат

Наконец, в качестве центральной задачи работы можно назвать определение степени демократичности русского общества и причин отмечаемой многими исследователями склонности русского государства к самодержавным формам правления. Работа охватывает довольно большой, но вполне цельный, с точки зрения механизма взаимодействия между государством и обществом, отрезок в истории Древней Руси с IX по XVI вв.. Именно в этот, уже довольно хорошо представленный источниками период, произошло становление, развитие и трансформация русского общества, его институтов в виде веча и иных органов самоуправления, формирование древнерусского государства и его институтов, а также формирование своеобразия взаимоотношения институтов общества и институтов государства. Хотя он и представляется несколько разорванным на два отрезка древнерусской истории: домонгольский и раннемосковский, тем не менее, является вполне цельным по процессам, происходившим внутри русского общества, по типу взаимоотношения между государством и обществом и по проблемам, возникающим в критические моменты русской истории, будь то феодальная раздробленность XII-XIV вв., феодальная война второй четверти XV в, или трагические отношения русского общества с Иваном IV Васильевичем. И именно в этот период русское общество и русское государство выбрало свой путь развития, предопределивший и петровские реформы, и крайние формы закрепощения крестьянства, и те проявления русской силы и слабости, которые были так характерны для России в более поздние эпохи.Первое, что хочется заметить: князь, конунг, king, слова, явно происходящие от одного корня, дают нам образ руководителя пешего войска, сидящего вместе со своими воеводами на коне.. Добрыня не князь, хотя и дядя князя, но не будет князем. Итак, государь выбирался из высшего военного сословия, и желательно, чтобы его предки когда-то осуществляли государственную власть, и желательно, чтобы они были старшими над всеми, чьи потомки сегодня выбирают государя. «Князь уже начал, - говорят многоопытные воеводы, - последуем, дружина за князем». Как показывает пример Игоря Черниговского и других киевских князей, судебная функция была не самая важная, так как речь шла не о том, будет ли князь сам править суд или отдаст посадникам и тиунам, а речь шла о том - хорошим ли, честным ли людям в руки отдаст князь правосудие в государстве.Во второй главе рассматривается появление института боярства, их функции, видоизменение их роли в обществе. Вспомним о том, что Великому князю Московскому шли на службу князья, например Серпуховские, становясь боярами Великого князя. В любом случае, все они являлись представителями высшей военной корпорации, из которой только и выбирались государи, цари, князья. Они становятся не только собственниками вотчин, которые они теперь будут передавать по наследству, они становятся новым классом в обществе. Общество получило не только новую прослойку, категорию, сословие, оно получило столь мощного бойца, что чаша весов во взаимоотношении, в балансе сил между обществом и государством, немедленно склоняется в пользу общества.А тысяцкие, десятские, сотские, старцы градские, люди лучшие, лепшии, добрые и пр. и были тем, что нам досталось по наследству от предков и тем, что мы постепенно, по мере усиления власти князей, растеряли. Пресняков в своем труде «Княжеское право в древней Руси» подробно разбирает предположение об изначальном происхождении сотенной военной организации с тысяцким во главе и считает, во-первых, что «Из русских источников его никак не извлечь», во вторых, что тысяцкого совсем никак нельзя по нашим письменным источникам соотнести ни с какой реальной тысячей.. Можно конечно предположить, что тысяцкий некогда, когда города были размером поменьше, чем в X-XII вв., и руководил городовой тысячей, водил ее в бой, а потом, по мере роста городов, продолжая формально называться тысяцким, уже водил в бой куда более крупные вооруженные силы. Другими словами, есть предположение, что сотенно-тысяцкая организация является моделью некой организации, не имеющей никакого отношения к организации данных обществ. Описывая власть в королевстве вестготов, он пишет: «Еще более значительной, чем у бургундов, выглядела роль «графа»….подчиненные ему функционеры, среди которых выделим тиуфадов, или милленариев и центенариев, или сотников, были не менее своеобразны: как и графы, которым они подчинены, они являлись офицерами готской армии и судьями, а также администраторами той территории, где были расквартированы воины их части»..Ярослав Всеволодович, обладатель первого ярлыка на Великое Княжение, и его сын Александр Ярославич Невский совершенно не случайно выбрали путь мира с Ордой и борьбы с Западом. Однако весь период отношений Руси и Орды русская литература, с завидным упорством демонстрируя принцип «насильно мил не будешь», проявляет к Западу гораздо большую склонность и симпатию, чем к Орде. В этом контексте любые реформы в России принимали форму приобщения в цивилизации, к западной цивилизации. Другой чертой можно назвать