Влияние уйгурского сепаратизма на внешнюю политику КНР - Дипломная работа

На сегодняшний день основной задачей для каждого государства является обеспечение безопасности граждан и защита территории, можно с уверенностью утверждать, что национальная безопасность является ключевым фактором, которому правительство практически всех стран стараются уделять максимальное внимание. Китай стал мощной державой не только в экономическом, культурном планах, но и в политическом, в частности, КНР за минимальные сроки превратилась из развивающегося государства в движущую силу не только азиатского региона, но и всего мира в целом. Сегодня, констатируя неблагоприятное воздействие сепаратизма на сложившийся мировой геополитический порядок, мы имеем все основания включить это явление в число глобальных проблем человечества-53 основные очага сепаратизма суммарно занимают территорию 12,7 млн. км2 (8,5% площади суши) и концентрируют около 4% населения планеты (приблизительно 220 млн. человек). Сплав же этнических и региональных проблем имеет своим результирующим вектором активный всплеск недовольства различных слоев населения проводимой центральным руководством страны политикой и, как следствие-стремление данного региона к политическому обособлению от государства или к повышению своего правового статуса в нем, что представляет собой суть сепаратизма. И хотя к этой проблеме, в отличие от «тайваньской», не привлекается широкое внимание общественности в Китае и за рубежом, время от времени предпринимаемые Пекином шаги дают наблюдателям знать: сепаратистские настроения в китайском обществе находятся под бдительным наблюдением властей и подвергаются постепенному воздействию выверенной стратегии правительства КНР.Уйгуры, тюркоязычный народ, исповедующий Ислам и проживающий в этом регионе наряду с другими тюркскими народами (казахами, киргизами), ираноязычными таджиками и этническими китайцами, включая исповедующих ислам, пытались в различное время, на всех стадиях формирования Китая получить независимость. «К весне 1933 г., уйгурские повстанцы, составлявшие главную и ведущую силу национального движения, а также повстанцы других национальностей (казахи, монголы, дунгане, киргизы) контролировали уже около 90% территории…» Пытаясь сбить накал национально-освободительного движения народов Уйгурии, китайский губернатор - генерал Шэн Шицай обнародовал программу, суть которой заключалась в обещании ряда политических и экономических свобод. Уже в XX веке уйгурам при поддержке других народностей, населяющих Синьцзян, дважды удавалось провозглашать независимость от китайских властей: 1933 год - создание Исламской Восточно-Туркестанской республики, 1944 год - просоветской Восточно-Туркестанской республики (просуществовала вплоть до 1949 года), активную помощь которой оказывал Советский Союз. После того, как к власти в Китае в 1949 году пришли коммунисты во главе с Мао Цзэдуном, Пекин, благодаря поддержке Москвы, полностью восстановил утраченные позиции в Синьцзяне, а с 1955 года данный регион приобрел статус Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Тем более, что в начале 90-х годов, в условиях формирования государственности и во многом объективной слабости правоохранительных структур постсоветских республик Центральной Азии, на территории Казахстана и Кыргызстана активизировался ряд уйгурских организаций националистического толка, в частности «Международный комитет освобождения Туркестана» (бывший «Национальный фронт Восточного Туркестана»), «Организация освобождения Туркестана», «Объединенная ассоциации уйгуров», которые начали помогать своим соплеменникам в СУАР с целью воссоздания независимого государства «Уйгурстан».При этом, сделав основную ставку на ШОС Китай одновременно продолжил взятый ранее курс на усиление взаимодействия с каждой из стран региона в отдельности, где подход Пекина к вопросам двустороннего сотрудничества в сфере безопасности в какой-то степени обуславливается и перспективностью реализации Китаем крупных экономических проектов в конкретной центральноазиатской стране, а также местом того или иного государства ЦА в экономической стратегии КНР в целом. Вместе с тем, недостаточная разработанность данного права на четкой, скрупулезной юридической основе (особенно, с точки зрения конкретного механизма его реализации) сводят суть демократического характера права народов на самоопределение на уровень политической декларации, провоцируя, тем самым, разжигание конфликтных ситуаций внутри многих государств. Согласно этому праву, все нации имеют право на собственное государство: политические и культурные (или этнические) границы должны совпадать. Поэтому принцип самоопределения противоречит суверенитету существующих государств и не решает множества проблем концептуализации, правового обеспечения и реализации принципа этнического (политического) самоопределения: не доказано, что этот принцип относится к основным правам и обеспечивает интересы человека; нет однозначных международных правовых норм, пригодных для толкования и реализации такого права; нет строгих критериев определения субъектов права на этно

Содержание

Введение

ГЛАВА 1.Международное сообщество и уйгурский вопрос: цели и намерения

1.1 Политика международного сообщества и отдельных стран по уйгурскому вопросу

1.2 Страны Центральноазиатского региона и организации уйгурских сепаратистов: международный аспект

Глава 2. Взаимодействие КНР с международным сообществом в контексте проблемы уйгурского сепаратизма

2.1 Способы и формы противостояния Китая давлению международного сообщества

2.2 Балансирование между национальными интересами Китая и требованиями международного сообщества относительно проблемы уйгурского сепаратизма: вклад дипломатии КНР

Заключение

Список использованных источников и литературы

Актуальность. На сегодняшний день основной задачей для каждого государства является обеспечение безопасности граждан и защита территории, можно с уверенностью утверждать, что национальная безопасность является ключевым фактором, которому правительство практически всех стран стараются уделять максимальное внимание.

Территориальные конфликты, и в частности конфликты, связанные с сепаратистскими движениями, во многом определяют современный общепланетарный политический климат.

Распад Советского Союза привел к появлению новых игроков в регионе Центральной Азии, наиболее важным из которых является Китай. В промежутке последних двадцати лет.

Китай стал мощной державой не только в экономическом, культурном планах, но и в политическом, в частности, КНР за минимальные сроки превратилась из развивающегося государства в движущую силу не только азиатского региона, но и всего мира в целом. По прогнозам многих политологов и экономистов XXI век станет веком невероятного могущества республики.

Сегодня, констатируя неблагоприятное воздействие сепаратизма на сложившийся мировой геополитический порядок, мы имеем все основания включить это явление в число глобальных проблем человечества- 53 основные очага сепаратизма суммарно занимают территорию 12,7 млн. км2 (8,5% площади суши) и концентрируют около 4% населения планеты (приблизительно 220 млн. человек). В эти конфликты зачастую вовлечены не только различные общественно-политические силы внутри самого государства, стоящего перед непосредственной угрозой потери своей территориальной целостности, но и его соседя, а нередко и отдаленные центры силы, претендующие га роль региональных и мировых лидеров. В результате эскалации подобных конфликтов создается угроза для безопасности всего мира.

Вместе с тем, в рамках современных стран существует в общей сложности несколько тысяч этнических групп, каждая из которых потенциально также может рассчитывать на государственный, политический контроль над своей территорией. С другой стороны, в любых - даже экономически преуспевающих государствах - имеют место региональные диспропорции развития. Сплав же этнических и региональных проблем имеет своим результирующим вектором активный всплеск недовольства различных слоев населения проводимой центральным руководством страны политикой и, как следствие- стремление данного региона к политическому обособлению от государства или к повышению своего правового статуса в нем, что представляет собой суть сепаратизма.

Этнический сепаратизм, создавая для нынешнего китайского руководства огромное напряжение во внутренней и, в особенности, во внешней политике является для него, по мнению многих специалистов, одной из острейших проблем. И хотя к этой проблеме, в отличие от «тайваньской», не привлекается широкое внимание общественности в Китае и за рубежом, время от времени предпринимаемые Пекином шаги дают наблюдателям знать: сепаратистские настроения в китайском обществе находятся под бдительным наблюдением властей и подвергаются постепенному воздействию выверенной стратегии правительства КНР.

Проблема уйгурского сепаратизма входит в спектр проблем национальной безопасности Республики Казахстан, что обусловлено многими факторами. Она олицетворяется 7,2 миллионами этнических уйгуров, проживающих в КНР, и несколькими миллионами - за ее пределами. В силу того, что история борьбы уйгурского народа за независимость от Китая в конце ХХ века получила свое новое развитие, Казахстан оказался задействованным в перипетии этой борьбы.

По прогнозам некоторых аналитиков, в ближайшее время Китай вынужден будет столкнуться с обострением проблемы сепаратистского движения на территории Синьцзяна, что связано с ее выходом на заключительную стадию. Так ли это? По всей видимости, вне зависимости от того, как будут развиваться события, и какие шаги предпримет та или иная из противоборствующих сторон, в ближайшие годы неизбежно должна решиться судьба международного движения уйгуров за независимость. Это обусловлено предпринимаемыми китайским правительством активными действиями внутри страны и на мировой политической арене.

В синьцзянском сепаратизме ярко выражены этнический, религиозный, политический компоненты, а сам он характеризуется как неоднородный, что объясняется в первую очередь географическим фактором. Рассмотрение западной «новой» окраины как единого целого - заблуждение. Китайская часть Восточного Туркестана состоит из четырех районов, каждый из которых обособлен и находится под влиянием одной из соседних зарубежных культур, мало контактируя с тремя другими. Исторически сложилось так, что значительно проще было преодолеть огромные расстояния через горные перевалы Памира, Гиндукуша, Кунь-Луня и Тяньшаня, чем делать то же в условиях пустынь Такла-Макан, Гоби и Алашань. Как следствие, это стимулировало появление относительно стойких, локальных оазисних идентичностей. Западная зона, земли исчезнувшего в XVIII в. тюркского Кокандского ханства, охватывает подавляющее большинство оазисов Таримской впадины, частично Ферганскую долину с городами Андижан и Коканд, Ош с близлежащими к ним районами. Южная зона от Яркента и Хотана к Керии испытала сильное индийское влияние, что и обусловило ее внешнюю ориентацию на эту страну и в особенности на Пакистан. Вместе с тем север Джунгарской равнины вместе с Семиречьем образует т.н. Северную зону. Наконец, восточную часть СУАР с главным городом - Урумчи относят к Восточной зоне.

Разные подходы к самоидентификации уйгурами собственной национальной принадлежности находят свое отображение в структуре национально-освободительного движения. Так, Западная и Южная зоны находятся под влиянием радикально настроенных сепаратистов, предрасположенных использовать в своих политических программах элементы идеологии ваххабизма. Исламские традиции, близость афгано-таджикского коридора активизируют это движение, предопределяя антиправительственные выступления в киргизской части Ферганской долины. Как ни парадоксально, непосредственно СУАР как центр освободительного движения в сравнении с периферийными оазисами распространения сепаратизма благодаря осторожной политике руководства КНР лишь в отдельные годы отличается особой активностью - в 1997, 2001 и т.д.

После 1978 года этнический компонент в этой китайской автономии малозаметен. Во-первых, после возвращения Ден Сяопина к власти после свержения «четверки бандитов» Туркестан превратился в аналог российской Колымы: даже трудно себе представить, сколько там оседлых зеков. Во-вторых, уйгуры - не единственный коренной народ на этих землях. Кроме них здесь еще проживает около 100 монгольских семейств-кланов. Без финансовой помощи со стороны исламистских организаций Ирана, Пакистана и Сирии разжечь искру сепаратизма в Синьцзяне при таком калейдоскопе этнических групп было бы неимоверно сложно.

Ныне наиболее активной мусульманской организацией, борющейся за обособление Синьцзян-Уйгурского автономного района от КНР, является Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ). Эта структура имеет мобильные отряды боевиков, органы управления, разведки, контрразведки, пропаганды и материально-технического обеспечения. Зафиксировано, что в 1999 году на территории Афганистана состоялась встреча Усамы бин Ладена с лидерами ИДВТ и ИДУ (Исламского движения Узбекистана). По неподтвержденным, однако заслуживающих высокого доверия данным, цепочка замыкается на одном из религиозных авторитетов Сирии Абу Сухайиби Аль Ансари. Тем не менее, достоверно известно, что основная подготовка боевиков ИДВТ, которая осуществлялась в учебно-тренировочных центрах Пагман, Баграм, Асадабад, Шинварн оплачивалась за счет средств саудовской организации «Хаяти Хилолй ахмари сазды» (руководитель - сын покойного диктатора Пакистана Зия Уль Хака). То же самое подтверждают данные пакистанской межведомственной разведки (ISI).

На сегодняшний день деятельность ИДВТ значительно усложнилась, поскольку Соединенные Штаты Америки внесли ИДВТ в список террористических организаций. Это означает, что на территории США их собственность и банковские счета будут арестованы. Во время своего визита в Пекин в августе 2002 года заместитель госсекретаря Ричард Армитидж прокомментировал эти действия следующим образом: «ИДВТ не принадлежит к опасным группировкам, хотя к ним и будут применяться финансовые санкции». Вероятно, на такой шаг Соединенные Штаты пошли под давлением Китая. Согласно официальной статистике в течение последних нескольких лет в ходе борьбы за создание Восточного Туркестана погибло 162 человека и ранено более 400. А вообще наибольшие проявления уйгурского сепаратизма были отмечены в апреле 1990, феврале 1992, мае 1996, феврале 1997, январе 1998 и марте 2002 годов.

Едва ли положительно влияет на стабильность в регионе наличие уйгурских сепаратистских группировок в Киргизстане, маскирующих свою деятельность под лозунгами культурно-просветительского движения. Пользуясь возможностями формальной демократии, уйгурские активисты попытались зарегистрировать Партию за Освобождение Восточного Туркестана. Министерство юстиции указанного государства отказалось это сделать на том основании, что национальное законодательство запрещает легализацию партий, ставящих себе целью обособление территорий сопредельного государства. Им пришлось удовольствоваться одним представителем (от имени уйгурского просветительского центра), входящего в Ассамблею народов Киргизстана. Это - официальная сторона дела. Неофициальная - наиболее радикально настроенные члены и дальше продолжают заниматься подпольной подрывной деятельностью.

Северная зона СУАР наиболее активно оказывает сопротивление политике центрального руководства КНР. Здешнее население поддерживает тесные связи с диаспорой Казахстана. Только там проживает, по данным переписи, 185,301 уйгур. По данным агентства Франс-Пресс, восточнее от Алматы и вдоль по восточной границе Казахстана действуют, по меньшей мере, четыре подпольных организации, главные штабквартиры которых находятся на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района: Организация объединенного национального революционного фронта Восточного Туркестана (ОНРФВТ), Партия освобождения Уйгурстана, Восточно-туркестанский объединенный союз молодежи, Исламская партия возрождения. Первая и последняя из перечисленных - именно те объединения, которым приписывают активную террористическую деятельность. В свете этих обстоятельств становится понятной позиция Китая, который выдвигает наибольшие претензии к Казахстану, обвиняя его в том, что он уклоняется от принятия мер по борьбе с терроризмом. Насколько Китай обеспокоен этой проблемой, указывает тот факт, что стороны заявили о ее наличии на официальном уровне еще в Декларации от 1993 года. Они обязались сотрудничать в борьбе с международным терроризмом, организованной преступностью, контрабандой и тому подобным. Слово «терроризм» артикулированно прозвучало в Общей декларации 1995 года. С другой стороны, можно понять и позицию Казахстана, который осознает, какими будут последствия выдачи лидеров и активистов уйгурского национального движения. Уже неоднократно смертная казнь захваченных на территории СУАР боевиков приводила к волнениям на местном уровне среди казахских уйгуров. И вдобавок 1 млн. 296 тыс. местных казахов на слове и на деле поддерживают братьев-уйгуров по вере. Особенно выражается сочувствие идеям, связанным с обособлением от КНР и созданием мощного пантюркистского (хотя халка-монголы - не тюрки) движения в границах Восточного и отчасти Западного Туркестана.

Таким образом, проблема этнического сепаратизма представляет собой серьезную угрозу стабильности политической и экономической составляющих функционирования современных государств. Для Китайской народной республики такая проблема актуальна в центрально азиатском регионе, на территории которой, в особенности в Синьцзян-Уйгурском автономном образовании, сильны сепаратистские настроения и действуют несколько подпольных сепаратистских организаций.

Так же стоит отметить, что данная проблема очень сильно отражается как на внутреннюю ситуацию в стране, так и на положение страны на международной арене.

Степень изученности. Проблема сепаратизма активно исследуется как на территории самого Китая, так и в Советском Союзе и России. В данной области важными для рассмотрения считаются работы Клинова А.С, Абдулатипова Р.Т., Козлова А.А., Томалинцева В.Н., Румянцева Е.Н, Семина А.В, Ларина А., Возженникова А.В., Бондаренко А., Афанасьева Е.А., и многих другие. Большую помощь в изучении темы оказали опубликованные в последние годы статьи в периодических изданиях, как например: статья Алаев Р. «Самоопределение без сепаратизма», в которой анализируется современная международная ситуация в борьбе с сепаратизмом, и возможность решения проблемы мирным путем; Сыроежкин К.Л. в статье «Китай и Шанхайская организация сотрудничества», описывает развитие и этапы взаимоотношений КНР и ШОС, «Проблема сецессии и возможность ее предотвращения» проанализировал в своей работе Макаренко В.П. Большую помощь в написании курсовой, оказали книги российских ученых. Проблема конфликтов на современном этапе, и причину их возникновении отражены в книге Барышникова Д.Н. «Конфликты и мировая политика». Взаимосвязь сепаратизма, экстремизма и терроризма проанализировал в своей книге Кофман Б.И. «Терроризм: история и современность».

Объектом данной работы является мусульманский сепаратизм, предметом внешняя политика КНР, связанная с реакцией мирового сообщества на проблемы в СУАР.

Цель дипломной работы - определить влияние уйгурского сепаратизма на внешнюю политику КНР.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: 1) изучить историю конфликта, его причины и предпосылки;

2) рассмотреть влияние уйгурского сепаратизма в КНР на формирование ее внешней политики;

3) проанализировать влияние сепаратизма на внутреннюю ситуацию в КНР;

4) описать методы, которые использует китайское правительство для решения данной проблемы во внешней политике;

5) выявить значение данного конфликта для изучения подобных сепаратистских тенденций на международной арене в дальнейшем.

Источниковая база. При написании работы, использованы документы: Устав ООН, Декларация о создании «Шанхайской Организации Сотрудничества» Шанхай, 15 июня 2001 г, Шанхайская Конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. Шанхай, 15 июня 2001г., Хартия ШОС Санкт-Петербург, 7 июня 2002 г., Декларация об устранении терроризма и содействии диалогу между цивилизациями (СВМДА).

Хронологические рамки. В данной работе проблема рассматривается с момента образования КНР, так как объединение страны после периода Гражданской войны служит, во многом, отправной точкой для внутреннего конфликта. Однако, «уйгурский вопрос» приобрел качественно новое звучание для коммунистического руководства Китая с началом 90-х годов ХХ века, когда под влиянием деструктивных процессов в СССР и в связи с обретением суверенитета бывшими союзными республиками усилились сепаратистские тенденции внутри КНР, в среде уйгурского и тибетского населения этой страны.

Методология. В ходе изучения специфики данной проблемы использовались такие методы, как описание, сравнение, классификация, анализ литературы, контент-анализ, обобщение.

Структура. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных литературы и источников.