Исследование религиозной и культурной целостности региона Северной Азии и наличия связей между тангутами, киданями и чжурчжэнями. Особенности доктринального содержания традиции Хуаянь-Чань и ее отношения к авторитетным фигурам китайского буддизма.
Аннотация к работе
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наукРабота выполнена на кафедре философии и культурологии Востока факультета философии и политологии Санкт-Петербургского государственного университета. Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Шахнович Марианна Михайловна доктор исторических наук, профессор Кычанов Евгений Иванович доктор искусствоведения, старший научный сотрудник Самосюк Кира Федоровна Защита состоится «___»_________2008 года в ___ часов на заседании диссертационного совета Д. 212.232.05. по защите диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В. О., Менделеевская линия, д.Эволюция буддизма в Азии представляет важность не только с точки зрения собственно истории религии, но и с позиций истории философии, ибо именно буддизм предоставлял важнешую парадигму формирования философского и филосолфско-религиозного мышления для большинства народов Восточной Азии. В целях достижения наиболее адекватного понимания содержания текстов в работе предпринята попытка реконструкции исторического и культурного контекста процесса формирования тангутского буддизма. Именно рассматриваемый в настоящем исследовании фон возникновения тангутского буддизма, представленный буддийскими комплексами Утайшаня, Хэланьшаня, буддизмом киданьского государства Ляо, как доказывается в настоящем исследовании, оказал определяющее влияние на развитие тангутской буддийской системы. Вторым фактором, обеспечивающим актуальность исследования, является то, что из всех многочисленных государств, существовавших на Севере Китая в период предшествовавший монгольскому завоеванию Китая, только тангутское оставило нам существенное письменное наследие, причем как на китайском, так и на тангутском языках, так что изучение тангутских буддийских памятников оказывается важным не только с позиций тангутоведения самого по себе, но приобретает важность и в более широкой перспективе изучения истории и культуры всего региона Северной Азии. «китайской части» тангутского буддизма, то есть текстов относящихся к различным течениям и школам китайского буддизма, при чем особый акцент был сделан на текстах, не имеющих китайского оригинала и представляющих, по мнению автора, плод самостоятельной рефлексии тангутских буддистов по поводу различных предметов буддийского философствования.Соответственно, глава разбита на три раздела, посвященных наиважнейшим, на взгляд автора, фактором воздействия на тангутский буддизм: буддийскому комплексу Утайшаня, уйгурам и буддизму в горах Хэланьшань. Возможность обнаружения текстов, непосредственно указывающих на воздействие утайшаньского буддизма на процесс становления буддизма в Си-Ся остается открытой. Тексты, касающиеся этой последней практики также обнаружены в собраниях из Хара-Хото как на тангутском, так и на китайском языках. Вторая часть данного раздела вводит тангутские тексты специально рассматриваемые в настоящем исследовании, а также рассматривает круг известной в Си-Ся буддийской литературы, на которой основана традиция этих текстов. Всего текстов, предметно анализируемых в данной работе, четыре: «Зеркало», «Записи о сущности Хунчжоуского учения с комментариями и разъяснениями» («Хунчжоуский текст»), «Смысл Сияющего ума единой наивысшей колесницы» (далее-«Смысл ума»), «Двадцать пять ответов Государственного Наставника Танчана на вопросы монахов во время его пребывания в монастыре Дворец Света» (далее: «Двадцать пять вопросов»), причем для «Записей о сущности Хунчжоуского учения с комментариями и разъяснениями» и «Двадцати пяти вопросов» приводятся альтернативные варианты и параллельные тексты.