Правовое регулирование кассационного и надзорного порядка производства по уголовным делам - Дипломная работа

Актуальность темы исследования. 1 января 2013 г.вступил в силу в полном объёме Федеральный закон от 29 декабря 2010 № 433-ФЗ. Вобрав всю критику со стороны Европейского Суда по правам человека, законодатель предпринял попытку вступить на путь приведения процессуальной формы в соответствие с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод (и её протоколами). Апробированный более чем 50-тилетним негативным опытом, надзорный порядок производства по вступившим в силу судебным решениям уступил место принципиально новой «надзорно-кассационной» процессуальной форме. Главной целью нового порядка являлось приведение уголовного судопроизводства в соответствие с международными стандартами правовой определенности, основной методологический базис которых в своей сути был выработан правоприменительной практикой ЕСПЧ. С момента введения в действие закона прошло уже более 4 лет, в связи с этим нам представляется необходимым рассмотреть действующее правовое регулирование и сложившуюся практику применения норм на предмет реальной имплементации ценностных свойств принципа правовой определенности в российское уголовно-процессуальное законодательство. Целью настоящего исследования является проведения системного анализа действующего правового регулирования кассационного и надзорного порядка производства по уголовным делам на предмет фактической имплементации законодателем фундаментального принципа правовой определенности в российский уголовно-процессуальный порядок, выявление противоречий правового регулирования, а также предложение путей их преодоления. Предмет - нормы уголовно-процессуального права, регулирующие порядок производства по вступившим в законную силу приговорам, определениям и постановлениям суда; правоприменительная практика соответствующих норм; совокупность научных воззрений ученых-правоведов, посвященных проблемной области исследования. В работе представлен широкомасштабный анализ реформы проверочных производств уголовного процесса, реализованной Федеральным законом от 29 декабря 2010 № 433-ФЗ на предмет имплементации фундаментального принципа правовой определенности судебного решения как непосредственно, так и с учетом новелл федеральных законов от 31 декабря 2014 г. № 518-ФЗ и от 03.07.2016 № 322-ФЗ. В данной связи особую важность приобретает анализ всего многообразия применения ключевого для настоящего исследования принципа, на основе которого представляется необходимым выявить качества, имманентно присущие принципу правовой определенности как средству обеспечения стабильности вступивших в силу судебных решений. Для этой цели особую важность приобретают тезисы, сформулированные судебной практикой Европейского суда по права человека (далее - ЕСПЧ) и Конституционного Суда Российской Федерации (далее - КС РФ). В одних случаях, ссылаясь на принцип правовой определенности, ЕСПЧ указывает на необходимость точного и недвусмысленного изложения законодателем норм материального закона; в других, указывает на несоответствие принципу правовой определенности фактов различного применения национальным верховным судом одного и того же закона. Научные воззрения исследователей общего права, при всей специфике англосаксонской правовой системы, радикально не отличаются от понимания resjudicata в Европе или России. Под первой, автор понимал общественный интерес, заключающийся в завершении споров и окончательности и определенности судебных решений. Таким образом, понятие resjudicataвозникло в римском праве в рамках института законной силы судебного решения, и по верному замечанию И.С. Дикарева, представляет собой такой набор качеств окончательного судебного акта, когда активизируется весь комплекс заложенного в нём, как в акте правосудия, свойств - неопровержимость, общеобязательность, исключительность. Полагаем, наиболее оправданный перечень структурирующих правовую определенность факторов в уголовном процессе выделен Н.Н. Ковтуном.Автор обращает внимание, что сугубо практический срез проблемы правовой определенности в российском уголовно-процессуальном законодательстве позволяет говорить о таких его сущностных аспектах, как: 1) определенность в системе источников права и их иерархии; 2) формальная определенность индивидуальных правовых предписаний; 3) определенность практики их применения; 4) окончательность актов суда и правового статуса субъектов, ими установленного. Так, в отношении непосредственного предмета исследования экстраординарных судебных производств Европейский Суд, в Постановлении от 24 июля 2003 г. по делу «Рябых против Российской Федерации» выразил позицию, что полномочия вышестоящих судебных инстанций должны осуществляться исключительно в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, тем самым, предотвращая повторное рассмотрение дела по существу. Наличие такого радикализма в процессуальном законодательстве, помимо нивелирования международных стандартов, просто обезличивала бы гарантию обеспечения прав и законных интересов человека (ст. 2; ч. 1 ст. 17 Конституции РФ),