Понятие и система римского частного права. Право частное и публичное - Шпаргалка

Понятие и система римского частного права.

36. Содержание договора. Заключение договора

Источники не содержат определения договора, как основной категории обязательственного права. Только последующая научная обработка римского наследия привела к выработке соответствующего понятия. Так, в конце XIX в. приводились следующие определения: "Обязательственный договор есть такое, основанное на взаимном согласии двух или нескольких лиц заявление, которое имеет целью установить между данными лицами непосредственно или по отношению к третьим лицам такие конкретные отношения, которые подходят под тип обязательственных отношений". (2)

При всей академической корректности приведенного определения, оно довольно сложно для восприятия. Для лучшего понимания можно предложить упрощенную конструкцию: договор есть соглашение двух или более лиц, целью которого является установление, изменение или прекращение между ними обязательственной связи, то есть взаимных прав и обязанностей.

Изложенное показывает, что договор считается заключенным тогда, когда: а) стороны пришли к согласию относительно всех его условий;

б) при этом согласие достигнуто в полном соответствии с действительной волей сторон.

Определение момента заключения договора важно с практической стороны: пока договор не заключен, нельзя требовать его исполнения; когда он заключен, но не исполняется, возникает ответственность изза неисполнения договора.

Определение указанного момента связано с действиями сторон в процессе обсуждения условий будущего договора. В современных понятиях такое обсуждение описывается как обмен офертой (предложением заключить договор, содержащим все существенные условия предлагаемого договора и направленным определенному лицу) и акцептом (безусловным согласием заключить договор на предложенных условиях). Итак, договор признается заключенным, когда на предложение поступило согласие заключить его.

Однако при этом необходимо учитывать два ряда обстоятельств: во-первых, согласие должно относиться ко всему содержанию договора, а не только к отдельным его частям; во-вторых, согласие должно быть лишено пороков, делающих его юридически ничтожным.

Содержание договора - это совокупность всех его существенных условий. Эти условия могут быть установлены законом, могут вытекать из существа договора, могут быть установлены сторонами в зависимости от их конкретных интересов. Принцип таков: недостижение согласия по любому из предложенных условий означает отсутствие договора.

Положения Титула XIX Книги третьей Институций Юстиниана содержат принципиальные правила относительно оснований недействительности соглашения (в анализе оснований недействительности самого распространенного в Риме контракта - стипуляции).

Прежде всего, обращается внимание на недействительность, связанную с предметом договора: "Но если кто стипулирует вещь, в природе не существующую или не могущую быть, например раба Стиха, который умер (хотя бы стипулятор считал его живым), или гиппоцентавра, который и быть не может, то стипуляция недействительна. 2. То же действует правило, если стипулируют сакральную или религиозную вещь, которую стипулятор считал объектом человеческого права, или вещь публичную, предназначенную для постоянного пользования римского народа, например, театр, площади, или свободного человека, которого стипулятор считал рабом, или вещь, не находящуюся в гражданском обороте... Эта стипуляция безусловно недействительна".

Далее, важное юридическое значение придается осознанному выражению воли: "8. Душевнобольной не может совершать никаких юридических действий, так как не сознает их. 10. ...Инфант и близкий к возрасту инфанта в отношении дееспособности немногим отличаются от душевнобольных, так как в таком возрасте не обладают ясным разумением".

Наконец, любопытно правило о недействительности согласия, когда в содержание договора включено невыполнимое условие (некий прообраз современной категории незаконное условие): "11. Стипуляция не имеет никакого значения и в том случае, когда в обязательство введено невыполнимое условие. Условие считается невыполнимым, когда оно содержит в себе случай, осуществление которого не в силах людей, если так, например, скажут: если коснусь пальцем неба, то обещаешь дать?"

Помимо перечисленных оснований недействительности соглашения, она может оказаться следствием неправильно сложившейся или неправильно высказанной воли сторон договора. Следовательно, пороки согласия связаны могут быть с неправильным выражением действительных намерений сторон. Определяющее значение для формирования договора истинной воли ясно выражено в Институциях Юстиниана (I.Кн.3.XV.1.): "...Императором Львом было издано постановление, которое, отменив торжественность формул, требует от сторон только ясного и понятного выражения воли, в каких бы словах она ни была обнаружена".

Воля человека (его желание сделать что-то) может формироваться по-разному: свободно или несвободно, то есть искаженно. Факторы, искажающие волю субъекта при установлении обязательства суть: заблуждение, обман, угроза.

Заблуждение (error - ошибка) есть неправильное представление о существенных обстоятельствах, связанных с договором. Назывались такие виды заблуждения: заблуждение в существе договора, заблуждение в предмете договора, заблуждение в контрагенте. Принцип таков: при любом заблуждении нет согласия (consensus), но есть разногласие (dissensus), поэтому нет договора.

Заблуждение в существе договора (error in negotio) имеет место тогда, когда предложение одного содержания принято за что-то другое (предложение принять на хранение принято за намерение подарить). Заблуждение в предмете договора (error in re) так иллюстрируется в Дигестах Юстиниана (Д.45.I.137.#1.): "Если ты обязался по стипуляции дать мне раба, причем я имел в виду одного, а ты другого, то никакой сделки не состоится, так как обязательство по стипуляции возникает в результате обоюдного согласия." Заблуждение в контрагенте (error in personam) имеет место, как правило, при установлении обязательства через представителя: некто просит деньги у двоих; один из них поручает своему должнику деньги дать; просящий при получении полагает, что получил деньги от второго из тех, к кому обращался. Договор займа не возник, наместо этого возникло обязательство из неосновательного обогащения.

Обман (dolus, dolus malus) - это намеренное введение в заблуждение одного лица другим. По определению Лабеона (Д.4.3.I.#2.): "Dolus malus есть всякая хитрость, обман, уловка, для того, чтобы обойти, обмануть, уловить другого".

Обман, как фактор, искажающий волю и, тем самым, уничтожающий соглашение, был признан преторским правом, а прежде (до I в. до Р.Х.) не принимался правом во внимание. Считалось, что хотя бы и заключенный под влиянием обмана, договор остается договором. Позже, особым преторским эдиктом был введен иск против обманных действий: "если что-либо совершено обманно... то при наличии надлежащего основания... я буду предоставлять иск". Такой иск был инфамирующим, то есть лицо, осужденное как обманщик, в значительной степени утрачивало гражданский статус. В последующем санкция за подобное правонарушение была сведена к требованию выплаты потерпевшей стороне суммы ущерба, который она понесла в результате обманных действий контрагента.

Угроза (metus) - это психическое воздействие на волю человека с целью понудить его действовать по желанию другого. По своим юридическим последствиям к угрозе приравнивалось насилие (vis), то есть физическое воздействие на человека. Преторская практика выработала следующие средства защиты лиц, потерпевших неблагоприятные последствия заключения договоров под влиянием угрозы или насилия: восстановление в первоначальное положение (реституция), а также требование четырехкратное возмещение возникшего в связи применением угрозы или насилия вреда.

37. Вербальные контракты

1. Вербальным (т.е. устным) контрактом назывался договор, устанавливающий обязательство verbis (словами), т.е. договор, получающий юридическую силу посредством и с момента произнесения известных фраз.

Основной вербальный контракт - Стипуляция. Стипуляцией назывался устный договор, заключаемый посредством вопроса будущего кредитора (centum dare spondes? обещаешь дать сто?) и совпадающего с вопросом ответа (spondeo, обещаю) со стороны лица, соглашающегося быть должником по обязательству.

Открытые в 1933 году новые фрагменты из Институций Гая доказывают, что договор стипуляции был известен уже законам XII таблиц.

2. Формальные требования, первоначально чрезвычайно строгие, с течением времени были значительно ослаблены (отпало, например, первоначальное требование, чтобы ответ буквально совпадал в своей редакции с вопросом, за исключением, впрочем, одной разновидности стипуляции, sponsio, при которой это требование сохранилось).

Несмотря, однако, на все смягчения необходимых ормальностей, в классическом римском праве все-таки прочно сохранялись некоторые черты стипуляции как формального контракта: присутствие договаривающихся сторон в одном месте, устный вопрос кредитора и такой же устный ответ должника, совпадающий по смыслу с вопросом. В качестве устного договора стипуляция оставалась недоступной как немому, который не может произнести вопроса или ответа, так и глухому, который не может непосредственно воспринимать вопрос или ответ.

В период абсолютной монархии был издан (во второй половине V в.) закон, признавший обязательную силу за всякой стипуляцией, не противозаконной по содержанию, независимо от соблюдения формы вопроса и ответа, другими словами, закон допустил совершение устного договора в каких угодно выражениях.

Но и тогда стипуляция осталась недоступной для глухих и немых и требовалось, по крайней мере в принципе, присутствие сторон.

3. Обязательство, возникшее из стипуляции, было обязательством строгого права и потому подлежало строго буквальному толкованию. Так, еще Гай считал стипуляцию недействительной, если на вопрос кредитора: «обещаешь ли 10?», должник отвечал: «обещаю 5». Юрист даже не ставил вопроса о признании в этом случае обязательства в сумме 5. С течением времени такой крайний формализм был смягчен, и в Дигестах (D. 45.1.4) указанный пример решается в том смысле, что при разногласии между сторонами в отношении суммы обязательство надо считать установленным в меньшей сумме, так как в отношении ее соглашение можно считать достигнутым (этот фрагмент Дигест приписывается Ульпиану, III в. н.э., но, видимо, он интерполирован, т.е. принадлежит составителям Дигест и, следовательно, относится к VI в. н.э.). Надо заметить, что в Институциях Юстиниана воспроизведен изложенный выше фрагмент Гая, в котором выражена более формальная точка зрения. Формальный характер стипуляции сказывается также в том, что ее действие ограничивалось непосредственно участвовавшими в ней сторонами.

4. Стипуляционное обязательство являлось односторонним, т.е. одной стороне принадлежало только право (не связанное с обязанностью), а на другой стороне лежала только обязанность (без сопровождающего ее права).

Обязательство из стипуляции имело абстрактный характер. Это значит, что если необходимые требования относительно порядка заключения стипуляции соблюдались, то обязательство возникало независимо от того, какое материальное основание привело стороны к заключению договора, какую хозяйственную цель они преследовали и достигнута ли цель, имевшаяся в виду сторонами.

Принцип абстрактности стипуляционного обязательства не лишал, однако, должника права доказывать, что основание, по которому он принял на себя обязательство, не осуществилось, но такое доказательство было для должника не всегда фактически возможно, да и требовало нередко времени; а за это время, пока отсутствие основания не доказано, кредитор мог уже осуществить свое право.

Абстрактный характер стипуляции (помимо простоты и быстроты взыскания долга) представлял еще то удобство, что в стипуляционную форму можно было облечь любое обязательственное отношение: и заемное обязательство, и обязательство уплатить цену за купленную вещь, и т.д. Стипуляцией нередко пользовались в целях новации, т.е. стипуляцию заключали для того, чтобы прекратить уже существующее обязательство, поставив на его место новое, возникающее из стипуляции. Доказав факт стипуляции, кредитор тем самым получал возможность взыскания по обязательству.

Эта черта стипуляции, позволявшая вложить в нее любое содержание и быстро проводить его в жизнь, делала стипуляцию самой употребительной в практике формой договора; в классический период она являлась основной формой оборота.

Необходимо, однако, для уточнения добавить, что абстрактный характер стипуляционного обязательства не доводился до таких крайних пределов, чтобы не признавать силы за стипуляцией, если по желанию сторон в ней указывалась хозяйственная цель, для которой стипуляция заключалась. Стороны не только могли упомянуть в тексте вопроса и ответа основание, по которому стипуляция совершалась, но и поставить силу стипуляции в зависимость от преследуемой цели (посредством включения соответствующего условия).

5. Для обеспечения доказательства факта совершения стипуляции вошло в обычай составлять письменный акт, удостоверяющий это обстоятельство (он назывался cautio). С течением времени стипуляционные документы (cautiones) получили такое широкое применение, что значение стипуляционной формы (вопрос и ответ) отошло на второй план, и если только обе стороны присутствовали в одном месте, то при наличии cautio предполагалось, что составлению документа предшествовало совершение словесной формы стипуляции.

38. Литтеральные контракты.

По обычаю, воспринятому из Греции, в римских семьях вели хозяйственные книги, в которые записывали все издержки и поступления, приход и расход. Записи контрагентов, конечно же, должны были соответствовать, т.е. приходу другого. Подобные записи не порождали обязательств, но лишь свидетельствовали о движении товаров или денег во исполнение заключенных договоров. По завершении определенной операции с товарами или известного ее этапа, контрагенты подводили итоги, и вот эти итоговые записи и представляли собой литтеральные контракты, порождающие соответствующие обязательства. Литтеральные контракты принадлежали к цивильному праву и могли заключаться лишь римлянами. Эти контракты - абстрактные, т.е. они не связаны с каким-либо основанием.

В отношениях между перегринами применялись долговые расписки. Они были 2-х видов: синграфы, подписанные должником и кредитором, и хирографы с подписью одного должника. И те, и другие долговые документы явились прообразом современных двух- и односторонне удостоверяемых договоров. Со временем хирографы вытесняют книги расходов и приходов и получают значение источников возникновения обязательства, т.е. подписавший расписку обязывался платить. Хирограф отличался от займа, стипуляции и ссуды, т.к. вследствие его обязательство возникает без одолжения денег: расписка давалась до получения кредита. При этом допускалось оспаривание действительности расписки в течение 2-х летнего срока, после истечения которого должник принуждался к платежу в силу самого документа. Спор о сомнительности расписки рассматривался в связи с основанием договора, поэтому в период указанного 2-х летнего срока литтеральный контракт как бы утрачивал абстрактный характер.

39. Договор купли-продажи

1. Обращение вещей (переход их из хозяйства в хозяйство) имело место еще до появления денег и представляло собой непосредственный обмен вещи на вещь (так называемую мену). Это соответствовало общим экономическим условиям общества, только что переходившего от натурального хозяйства к меновому.

На смену указанной первоначальной формы меновых сделок пришел обмен товара на деньги (притом немедленный: купля-продажа на наличные). Дальнейшее развитие имущественных отношений привело к такому договору, когда немедленной передачи товара, с одной стороны, цены, с другой стороны, могло и не быть, т.е. стали заключать договор, по которому стороны принимают на себя взаимные обязательства: одна - передать товар, другая - уплатить за него цену.

2. Основная хозяйственная цель договора купли-продажи заключается в том, чтобы в хозяйство покупателя поступили на праве собственности те или иные нужные для него вещи. Наиболее эффективное правовое средство для достижения этой цели состояло в том, чтобы сделать покупателя собственником необходимых вещей. Древнейшее право так и разрешило задачу: манципация была одновременно и древнейшей формой купли-продажи (на наличные), и способом приобретения права собственности.

Классическое римское право не связывало, однако, такого правового результата непосредственно с договором купли-продажи. Оно разделяло обязательственный момент (принятие на себя продавцом обязательства предоставить покупателю обладание продаваемыми вещами) и момент получения покупателем права на вещь. Последний результат (получение покупателем непосредственного права на вещь) основывался на особом титуле, каким являлась фактическая передача проданной вещи покупателю.

Таким образом, договор купли-продажи можно определить как консенсуальный контракт, посредством которого одна сторона - продавец (venditor) - обязуется представить другой стороне - покупателю (emptor) - в собственность вещь, товар (тегх), а другая сторона - покупатель - обязуется уплатить продавцу за проданную вещь определенную денежную цену (pretium).

Мегх (товар) и pretium (цена) являлись существенными элементами договора купли-продажи.

3. Товаром (предметом купли-продажи) могли быть в основном телесные вещи, не изъятые из оборота. Однако можно было продать и res incorporales (нетелесную вещь), например право требования. Как правило, предметом купли-продажи были вещи, существующие в натуре и притом принадлежащие продавцу. Однако ни тот, ни другой признак, т.е. ни существование вещи в натуре в момент заключения договора, ни принадлежность ее в этот момент продавцу, не являлись безусловно необходимыми. Жизнь требовала расширения сферы применения договора купли-продажи, для чего было использовано отмеченное выше разграничение обязательственно-правового и вещно-правового моментов.

Так, признали, что нет препятствий к заключению договоров купли-продажи чужих вещей, т.е. не принадлежащих продавцу: заключая такой договор, продавец берет на себя обязательство приобрести вещь от ее собственника и передать покупателю. Как чисто обязательственный акт купля-продажа и в этом случае получила действительную силу. Конечно, могло случиться, что продавцу не удается получить вещь от собственника и он не может передать ее покупателю, или хотя фактически и передаст, но не обеспечит обладание ею; покупатель вправе тогда искать с продавца возмещения своего интереса.

Благодаря обязательственно-правовому характеру последствий договора купли-продажи оказалось возможным удовлетворить и другую потребность хозяйственной жизни. Именно с развитием менового хозяйства нередко встречалась надобность продать, например, продукты сельского хозяйства раньше, чем они созрели. Такие договоры о продаже будущего урожая были допущены; в этом случае говорили о продаже вещи будущей или ожидаемой. Договор купли-продажи рассматривался тогда как заключенный под отлагательным условием, т.е. правовые последствия договора возникали в таком случае не немедленно по заключении договора, а только по выяснении урожая.

В источниках римского права нет достаточно четких указаний относительно практики купли-продажи вещей, определенных родовыми признаками. Быть может, это объясняется историческим развитием договора купли-продажи. Первоначальная форма купли-продажи - манципация - предполагала непосредственную передачу продаваемой вещи в собственность покупателя; естественно было требование, чтобы предмет купли-продажи был индивидуализирован. Если продажа должна была непосредственно перенести на покупателя право собственности, то нельзя было продать известное количество зерна или масла, не обособив его от остального количества; право собственности можно передать только на выделенное, конкретизированное (или с помощью тары или посредством указаний на территориальное нахождение товара и т.п.), определенное количество зерна, масла и т.п.; например, продается такое-то количество масла в двух определенных сосудах, такое-то количество зерна, находящееся на таком-то складе, и т.п.

Обязательство сдать известное количество вещей, определенных родовыми признаками, без ближайшей конкретизации предмета договора, устанавливалось в Риме исстари с помощью стипуляции. Стипуляционная форма, видимо, удовлетворяла потребности практической жизни, вследствие чего можно было обходиться без купли-продажи родовых вещей.

4. Второй существенный элемент купли-продажи - цена (pretium). Цена должна была выражаться в денежной сумме; в этом отличие купли-продажи от мены, при которой эквивалентом вещи, передаваемой одной из сторон другой, являлась также какая-нибудь вещь, передаваемая второй стороной первой стороне.

Цена должна быть определенной.

Цена складывается в зависимости от условий рынка и в отдельных случаях могла быть то выше, то ниже нормальной стоимости вещи. В императорский период, однако, была сделана попытка принудительного регулирования размера покупной цены. Во-первых, рескриптом Диоклециана (285 г.) было допущено в известных случаях расторжение договора купли-продажи вследствие так называемой laesio enormis, т.е. чрезмерной убыточности договора (для продавца), а именно при продаже вещи дешевле половины действительной стоимости. Покупатель, не желавший доводить дело до расторжения договора купли-продажи, мог доплатить разницу до настоящей цены и таким путем сохранить за собой купленную вещь.

Во-вторых. Диоклециану принадлежит также попытка (впрочем, безуспешная) установить общие для всей империи таксы на различные товары (edictum de pretiis rerum venalium).

5. Конечной целью договора купли-продажи являлась передача вещи покупателю на праве собственности. Но если продавец сам не был собственником вещи, то, естественно, покупатель также не становился ее собственником, а следовательно, вещь могла быть виндицирована ее собственником. В этом случае продавец нес ответственность за эвикцию вещи. Эвикцией вещи (от слова evincere - вытребовать, отсудить) называется лишение покупателя владения полученной от продавца вещью вследствие отсуждения ее каким-либо третьим лицом на основании права, возникшего до передачи вещи продавцом покупателю. Все эти признаки - утрата покупателем фактического владения купленной вещью в связи с судебным решением, состоявшимся по основанию, которое возникло до передачи вещи от продавца покупателю, - являлись существенными.

Иск на основании эвикции покупателю не давался, если лишение владения купленной вещью следует приписать его собственному нерадению и беззаботности, в частности, если покупатель не поставил продавца в известность о заявленной третьим лицом претензии и таким образом лишил его возможности привести доказательства права покупателя на владение вещью.

В древнереспубликанский период, когда купля-продажа совершалась посредством манципации, в случае предъявления третьим лицом иска к покупателю, направленного на отобрание от него вещи, на продавца возлагалась обязанность помочь покупателю в отражении предъявленного иска. Если продавец не оказывал требуемого содействия покупателю или хотя и оказывал, но безрезультатно и покупатель лишался купленной вещи, он мог взыскать с продавца двойную покупную цену в качестве штрафа; для этой цели служила actio auctoritatis.

Позднее, когда продажа стала совершаться без манципации, вошло в практику при заключении договора купли-продажи более или менее ценных вещей совершение дополнительной стипуляции, с помощью которой выговаривалось получение от продавца (в случае эвикции) двойной покупной цены. Подобного рода стипуляции получили такое широкое распространение, что их стали считать непременно связанными с договором купли-продажи; если продавец отказывался заключить такую стипуляцию, можно было в судебном порядке потребовать ее совершения.

Развитие права по вопросу об эвикции завершилось признанием за покупателем права на основании самого договора купли-продажи (независимо от совершения стипуляции) искать с продавца в случае эвикции вещи возмещения убытков в порядке регресса (обратного требования).

6. Продавец обязан был предоставить вещь в надлежащем состоянии по качеству: если вещь передана в таком виде, что ее или невозможно использовать по назначению, или она обесценена вследствие имеющихся в ней недостатков, в этой передаче нельзя было видеть исполнение продавцом принятой на себя по договору обязанности.

Нормы права об ответственности продавца за надлежащее качество проданной вещи развивались постепенно.

В течение ряда столетий цивильное римское право характеризуется принципом ответственности лишь за то, что было прямо обещано. Расширение ответственности продавца за недостатки вещи сначала было осуществлено.

В Риме особенно большое значение имели сделки продажи, так как здесь продавались наиболее ценные для рабовладельческого хозяйства товары - рабы и скот. Рыночные сделки находились под наблюдением особых должностных лиц, именовавшихся курульными эдилами. В частности, в компетенцию курульных эдилов входило рассмотрение споров, возникающих на почве рыночных сделок.

В практике курульных эдилов по рассмотрению споров из сделок рыночной продажи выработались специальные правила, вошедшие в эдикты, издававшиеся курульными эдилами. Эти правила установили ответственность продавца за скрытые недостатки вещи, т.е. такие, которые не бросаются в глаза, так что обнаружить их нельзя даже при внимательном осмотре товара. В борьбе против продажи вещей, имеющих недостатки, которых покупатель не мог заметить при заключении договора, были введены два иска. Один иск был направлен на то, чтобы «сделать вещь некупленной», т.е. вернуть стороны в то положение, в каком они были при заключении договора (это - actio redhibitoria); другой иск был направлен на уменьшение покупной цены (отсюда его название: actio quanti minoris).

По обоим названным эдильским искам продавец отвечал даже в том случае, если он сам не знал о существовании недостатков вещи.

Буквальное содержание эдикта охватывало только вещи, особенно важные в хозяйстве (скот, рабов). Впоследствии те же правила были применены и к случаям продажи других вещей. Actio redhibitoria можно было предъявить только в пределах шестимесячного срока, actio quanti minoris - в течение года (D. 21. 1.1. 1; 21. 1.38 pr.).

7. Покупатель обязан уплатить покупную цену. Платеж покупной цены, если договором сторон не предусматривалась отсрочка платежа, является необходимым условием для приобретения покупателем права собственности на проданную вещь.

Если по заключении договора купли-продажи проданная вещь погибала по случайной причине, т.е. без вины в том как продавца, так и покупателя, то неблагоприятные последствия факта гибели вещи ложились на покупателя. Это значит, что покупатель обязан платить покупную цену (а если уплатил, не имеет права требовать ее обратно), несмотря на то, что продавец вследствие случайной причины не может исполнить лежащей на нем обязанности предоставления вещи. Сложился даже афоризм: periculum est emptoris» - риск случайной гибели проданной вещи лежит на покупателе (если, конечно, в договоре стороны не предусмотрели иного положения).

Правило «periculum est emptoris» резко расходилось с общим принципом римского права - casum sentit dominus (т.е. последствия случайностей, какие могут постигнуть вещь, приходится ощущать собственнику данной вещи). С точки зрения этого общего правила, если вещь по заключении договора купли-продажи, но еще до передачи покупателю случайно погибает или повреждается, риск должен был бы нести продавец, так как при указанных обстоятельствах именно он является собственником проданной вещи. Только после фактической передачи вещи (traditio) право собственности переходит (при наличии других необходимых условий) к покупателю и, следовательно, с точки зрения правила «casum sentit dominus» только тогда нужно было бы возложить на покупателя и риск случайной гибели или порчи вещи. В действительности же покупатель нес риск независимо от того, стал ли он уже собственником купленной вещи или еще нет.

Потребовалось немало усилий для того, чтобы объяснить это исключительное правило. Некоторые авторы видели объяснение правила «periculum est emptoris» в том, что первоначальной формой продажи была mancipatio, Сразу переносившая право собственности на покупателя, так что ему приходилось нести риск в соответствии с общим правилом «casum sentit dominus». Когда в дальнейшем заключение обязательственного договора купли-продажи и переход права собственности к покупателю разъединились, установившееся положение сохранилось в силу известного консерватизма римского права.

Большим распространением и признанием пользуется другое объяснение, также построенное на историческом происхождении купли-продажи .

До того как договор купли-продажи получил признание в качестве консенсуального, той цели, для которой в классическом римском праве служит купля-продажа, достигали с помощью двух отдельных стипуля-ций. «Обещаешь ли дать мне раба Стиха?» - спрашивал покупатель продавца и получал утвердительный ответ. «Обещаешь ли уплатить мне 100?» - спрашивал продавец покупателя и также получал на свой вопрос утвердительный ответ. Так возникли два стипуляционных обязательства. Разумеется, хозяйственно эти две стипуляции являлись взаимно обусловленными, но ввиду формального и абстрактного характера стипуляции обе стипуляции юридически были совершенно самостоятельны, а потому .каждая имела свою судьбу, не связанную с судьбой другой стипуляции. Отсюда и получалось, что обстоятельства могли сложиться так, что стипуляция, устанавливавшая обязательство передачи вещи, оказывалась неисполнимой без всякой в том вины продавца, т.е. случайно, вследствие чего продавец освобождался от исполнения своего обязательства. Между тем другая (встречная) стипуляция сохраняла силу: поскольку стипуляционное обязательство имело абстрактный характер, не было связано с основанием, по которому обязательство установлено, обязавшийся уплатить 100 по-прежнему должен был платить, хотя его право требования (по первой стипуляции) отпало. Это положение так прочно вошло в жизнь, что те же самые последствия случайной гибели проданной вещи продолжали применяться и тогда, когда оформление купли-продажи с помощью двух стипуляции перестало быть необходимым, так как получил признание консенсуальный контракт, emptiovenditio.

В соответствии с переходом на покупателя с момента заключения договора риска случайной гибели или порчи проданной вещи к нему поступают и всякого рода случайные приращения, улучшения и т.п., последовавшие после заключения договора.

8. Таким образом, из договора emptio-vinditio возникали два взаимных обязательства: продавец был обязан предоставить покупателю проданный предмет, гарантировать беспрепятственное обладание им (habere licere), отвечать за эвикцию и недостатки вещи, а покупатель был обязан уплатить условленную цену. Продавцу давалась actio venditi для того, чтобы добиваться принудительным порядком исполнения обязательства со стороны покупателя (если он добровольно не исполнял обязательства), и обратно, покупатель получал actio empti для удовлетворения своих претензий к продавцу. Оба эти иска были из категории actiones bonae fidei, при которых не было культа буквы договора, а проводилось более свободное толкование воли сторон.

Обязательства, лежащие на продавце и покупателе, по своему значению одинаково существенны и притом внутренне связаны: продавец потому принимает на себя обязательство изложенного выше содержания, что из того же договора должно возникнуть встречное, по смыслу договора - эквивалентное, обязательство покупателя, и обратно, покупатель обязуется уплатить покупную цену потому, что продавец обязуется предоставить ему продаваемую вещь. В этом смысле куплю-продажу называют синаллагматическим договором, т.е. содержащим взаимосвязанные, обмениваемые одно на другое обязательства.

40. Договор найма и его виды

1. Классическое римское право знало три вида договора locatio-conductio: 1) наем вещей (locatio-conductio rerum); 2) наем услуг (locatio-conductio operarum); 3) наем работы или подряд (locatio-conductio opens или opens faciendi).

Это различие видов найма - плод долгого развития права. Первоначально наем раба как движимой вещи вполне удовлетворял потребность хозяйства в рабочей силе, и наем услуг не практиковался; договор подряда применялся главным образом к сдаче государственных работ, работ по очистке улиц и т.п.

2. Римские юристы отмечали некоторую близость договора найма к договору купли-продажи и в отдельных случаях выражали сомнение, какой из двух названных договоров имеет место. Например, одно лицо предоставляет другому гладиаторов на таких условиях, что это второе лицо должно уплатить первому за гладиаторов, вышедших из боя невредимыми, по 20 динариев, а за убитых или искалеченных - по 100 динариев. Гай считал, что в отношении первой группы рабов имеет место locatio-conductio, в отношении второй - emptio-venditio. Заказ колец золотых дел мастеру из его золота характеризуется как купля-продажа, из золота заказчика - как locatio-conductio.

3. Договор locatio-conductio порождал права и обязанности для каждой из сторон; каждая сторона получала самостоятельный иск (actio locati и actio conduct!); оба эти иска - bonae fidei.

Locatio-conductio operarum широкого применения не имела.

41. Договор поручения в римском праве

Главные юридические характеристики и основные виды консенсуальных контрактов представлены следующим фрагментом из Институций Юстиниана (Кн.3.XXII.): "Консенсуальные обязательства имеют место при купле-продаже, найме, товариществах, поручениях.

1. Говорят, что обязательство заключается в этих случаях посредством соглашения потому, что не требуется ни письма, ни наличности контрагентов; равным образом, не требуется передачи для того, чтобы обязательство считалось действительным, но достаточно одного согласия тех лиц, которые совершают сделку.

2. Вот почему такое обязательство возможно и между отсутствующими контрагентами: они могут списаться или сговориться через посланного.

3. В этих обязательствах каждая сторона обязуется перед другой по справедливости, между тем как в вербальных обязательствах одно лицо стипулирует, другое обещает".

С момента возникновения общества человек нуждается в представительстве, будь то представительство в торговых отношениях, бытовых, или судебных.

Одной из форм опосредования представительства - является договор поручения.

Сфера применения договора поручения многообразна. Договор поручения применяется тогда, когда по тем или иным причинам возникает потребность в посреднике, представляющем одного из участников гражданского оборота. Эта сфера расширяется в связи с развитием рыночных отношений и коммерческой деятельности с использованием коммерческого представительства.

Договор поручения - это соглашение, в силу которого одна сторона (доверитель, mandans) поручает, а другая сторона (поверенный, procurator) принимает на себя исполнение каких-либо действий.

Исполняемые действия могут быть как юридического характера (совершение сделки, участие в процессуальных действиях), так и какая-либо работа (починка платья, например). Отличие поручения от найма состоит в том, что поручение - безвозмездный договор. Поверенный вправе только требовать возмещения ему издержек, которые возникли в связи с исполнением поручения.

Поручение имело строго личный характер и прекращалось смертью одной из сторон.

В зависимости от объема порученного доверителем, поручение могло быть специальным (то есть заключалось в совершении одноразового действия) либо генеральным (при котором совершалась совокупность действий).

42. Договор товарищества

1. Договором товарищества (societas) назывался договор, по которому два лица или несколько лиц объединялись для достижения какой-то общей хозяйственной цели (разумеется, не противоречащей праву).

Найденные в 1933 году новые фрагменты Институций Гая подтвердили высказывавшееся ранее в качестве предположения мнение, что societas