Особенности идиостиля М. Каннингема (на примере романа "Часы") - Дипломная работа

Особенности идиостиля м.Для иллюстрации характерных особенностей постмодернистского дискурса как сложной многомерной системы мы обратимся к роману Майкла Каннингема «Часы» (Michael Cunningham “The Hours”). Актуальность исследования элементов индивидуального стиля в составе англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса обусловлена: 1) выявлением взаимосвязей между авторской картиной мира и социальной действительностью, отраженной писателем в тексте - части англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса; 2) важностью изучения паралингвистических, фонетических, лексических и синтаксических стилистических особенностей художественного произведения как существенных элементов выражения идиостиля писателя. Современный интерес к тексту данного произведения подтверждается тем, что роман «Часы» не только заинтересовал читателей во всем мире, но и привлек внимание любителей интеллектуального кино, в частности, это проявилось в успешной экранизации фильма «Часы» - “The Hours” (режиссер: Стивен Делдри; в ролях: Николь Кидман, Джуалианна Мур, Мерил Стрип, Эд Харрис, Клер Дейнс, Джефф Дэниелс и др.); фильм получил премию «Оскар» в 2002 году. Объектом исследования является комплекс разноуровневых стилистических средств, которые используются автором для отображения социальной действительности в тексте, являющемся образцом англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса. Для достижения цели данного исследования потребовалось решить следующие задачи: 1) определить понятие «постмодернистский литературно-художественный дискурс» в научной парадигме; 2) описать представленные в романе паралингвистические, фонетические, лексические и синтаксические стилистические особенности и сделать выводы об их значимости в идиостиле автора.Прежде всего, постмодернизм выступает как характеристика определенного менталитета, специфического способа восприятия мира, ощущений и оценки возможностей человека и его места в окружающей среде. Несмотря на безусловную авторитетность и значимость в современной культуре Умберто Эко, в отечественной литературе закрепилось представление о постмодернизме как историческом явлении. Именно такой подход демонстрируют наблюдения американского исследователя Ихаба Хассана («Расчленение Орфея» и др.), который впервые употребил термин «постмодернизм» применительно к литературе в 1971 году и предложил ставшую уже канонической систему оппозиций, характерных для модернизма и постмодернизма. По сравнению с модернизмом (открытым для понимания лишь интеллектуальной элите и неинтересным народу изза сложности и недоступности) и примитивизмом массовой беллетристики (презираемой эстетами, но составляющей основной продукт потребления широкого круга читателя); постмодернизм, облекая все в игровую форму, нивелирует расстояние между массовым и элитарным потребителем, низводя элиту в массы. Всякий текст есть между-текст по отношению к какому-то другому тексту, но эту интертекстуальность не следует понимать так, что у текста есть какое-то происхождение; всякие поиски "источников" и "влияний" соответствуют мифу о филиации произведений, текст же образуется из анонимных, неуловимых и вместе с тем уже читанных цитат - из цитат без кавычек" [Барт 1994].В настоящее время дискурс - это часть повседневной жизни человека и коммуникативное явление, которое включает, кроме текста, экстралингвистические факторы (знание о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста. Как показывает швейцарский специалист в области анализа дискурса и истории лингвистических учений Патрик Серио [Серио 1999], во французской лингвистике термин "дискурс" многозначен: он может обозначать и речевую деятельность, и текст, и контекст, и высказывание в его связи с коммуникативной ситуацией. Возникнув в рамках лингвистики текста, теория дискурса никогда не утрачивала связи с ней, но последовательно шла к разграничению предмета своего исследования, к отделению понятий «текст» и «дискурс». Баранову, актуальный текст - текст в контексте общения - следует понимать как дискурс, а виртуальный текст, т.е. текст в изоляции от контекста общения, понимается как текст. Понятие «дискурс» было введено вследствие назревшей в науке потребности учитывать не только характеристики «текста как такового», исходя из его внутренней специфики, но и текста как «послания», адресованного кому-либо и выражающего потребности адресата и автора.

Содержание

Введение

Глава I. Понятие постмодернистского литературно- художественного дискурса в научной парадигме

1.1 Постмодернизм как литературное направление: истоки и современное состояние

1.2 Постмодернистский литературно-художественный дискурс как предмет лингвистического изучения

1.3 Коллективный идиостиль эпохи vs. идиостиль автора (на примере американской художественной прозы рубежа XX-XXI веков)

Выводы по главе 1

Глава II. Особенности идиостиля Майкла Каннингема (на примере романа «Часы»)

2.1 «Часы» как современный американский постмодернистский роман

2.2 Особенности употребления паралингвистических стилистических приемов в романе «Часы»

2.3 Особенности употребления фонетических стилистических приемов в романе «Часы»

2.4 Особенности употребления лексических стилистических приемов и лексических единиц разных функциональных стилей в романе «Часы»

2.5 Особенности употребления синтаксических стилистических приемов в романе «Часы»

Выводы по главе 2

Заключение

Summary

Библиография

постмодернизм художественный дискурс фонетический

Данная работа посвящена исследованию элементов индивидуального стиля писателя в постмодернистском литературно-художественном дискурсе. Исследование теории идиостиля в литературном произведении и описание его элементов в художественном дискурсе - одно из интенсивно развивающихся направлений современной лингвистики.

Для иллюстрации характерных особенностей постмодернистского дискурса как сложной многомерной системы мы обратимся к роману Майкла Каннингема «Часы» (Michael Cunningham “The Hours”). Для этого мы рассмотрим и проанализируем паралингвистический, фонетический, лексический и синтаксический лингвистические уровни текста, выясним, что отличает языковую картину мира автора на примере его произведения. Рассмотрим особенности индивидуального стиля автора, которые требуют объяснительного толкования, в фоновом тексте произведения.

Актуальность исследования элементов индивидуального стиля в составе англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса обусловлена: 1) выявлением взаимосвязей между авторской картиной мира и социальной действительностью, отраженной писателем в тексте - части англоязычного постмодернистского литературно- художественного дискурса; 2) важностью изучения паралингвистических, фонетических, лексических и синтаксических стилистических особенностей художественного произведения как существенных элементов выражения идиостиля писателя.

Современный интерес к тексту данного произведения подтверждается тем, что роман «Часы» не только заинтересовал читателей во всем мире, но и привлек внимание любителей интеллектуального кино, в частности, это проявилось в успешной экранизации фильма «Часы» - “The Hours” (режиссер: Стивен Делдри; в ролях: Николь Кидман, Джуалианна Мур, Мерил Стрип, Эд Харрис, Клер Дейнс, Джефф Дэниелс и др.); фильм получил премию «Оскар» в 2002 году. Такой успех данного произведения у публики объясняется тем, что в своей книге Майкл Каннингем сумел собрать сложность повествования, интересный сюжет, актуальные темы (среди них темы одиночества, семьи и отношений между людьми).

С точки зрения степени научной разработанности проблемы можно с уверенностью заявить, что исследование элементов авторского стиля Майкла Каннингема привлекало внимание целого ряда ученых прошлого (см. работы по данной теме О.В. Трынковой, Е.С. Волоховой, Ю.В. Гилясева), что позволяет обратить внимание на еще не исследованные элементы авторского индивидуального стиля и сделать вывод обо всех особенностях идиостиля в целом. Ранее были представлены исследования следующих форм выражения индивидуального стиля автора: среди них проблема авторского сознания в художественном тексте (Волохова 2005), изучение метафорического моделирования (Трынкова 2009), категория художественного времени и пространства (Гилясев 2012).

Новизна настоящего исследования заключается в том, что впервые элементы индивидуального стиля писателя исследуются комплексно, на многих уровнях организации художественного произведения: паралингвистическом, фонетическом, лексическом и синтаксическом уровнях организации текста.

Цель данной работы заключается в том, чтобы сформировать представление об особенностях индивидуального стиля писателя в современном англоязычном постмодернистском литературно- художественном дискурсе посредством изучения паралингвистических, фонетических, лексических и синтаксических стилистических особенностей, представленных в исследуемом художественном произведении.

Объектом исследования является комплекс разноуровневых стилистических средств, которые используются автором для отображения социальной действительности в тексте, являющемся образцом англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса. Предмет исследования составляют элементы индивидуального стиля Майкла Каннингема в романе «Часы».

Для достижения цели данного исследования потребовалось решить следующие задачи: 1) определить понятие «постмодернистский литературно-художественный дискурс» в научной парадигме; 2) описать представленные в романе паралингвистические, фонетические, лексические и синтаксические стилистические особенности и сделать выводы об их значимости в идиостиле автора.

Теоретической базой исследования послужили основные положения и постулаты в следующих областях науки: 1. В области теории постмодернизма как художественной парадигмы (У. Эко, И.П. Ильин, М.М. Бахтин, Ж. Деррида, Ю.С. Райнике, Ж. Делез, Ф. Гваттари, Р. Барт и др.);

2. В области дискурс-анализа (А.Н. Баранов, Е.С. Кубрякова, Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, Ван Дейк и др.);

3. В лингвокультурологии и исследованиях языковой картины мира (В.В. Виноградов, Н.С. Болотнова, В.И. Карасик и др.);

4. В области стилистики, в том числе в области применения стилистических приемов в художественной речи (В.В. Виноградов, И.Р. Гальперин, А.П. Сковородников, Е.Д. Поливанов, Р.О. Якобсон, Л.Л. Нелюбин и др.).

В рамках данного исследования используется когнитивно-дикурсивный анализ как основной метод исследования. В процессе работы применялись также методы современной лингвистики: классификация, контекстуальный анализ и семантическое описание. Кроме того, были использованы общенаучные методы обобщения и сопоставления. Материалом работы послужил роман Майкла Каннингема «Часы» (Michael Cunningham “The Hours”) в оригинале.

Теоретическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов в трудах по проблемам стилистики художественного текста. В работе выявлены элементы индивидуального стиля, доминантные для авторской картины мира англоязычного постмодернистского литературно-художественного дискурса.

Практическое значение работы заключается в том, что результаты научного исследования могут быть использованы в лингводидактических целях, в преподавании курсов по стилистике современного английского языка и интерпретации текста.

В результате проведенного анализа различных взглядов и точек зрения в отношении основных характеристик англоязычного постмодернистского дискурса в литературно-художественном тексте можно констатировать следующее: · В современной англоязычной прозе постмодернистское течение является одним из ведущих. Постмодернизм - это культурная ситуация, которая проявляется на самых разных уровнях познания мира человеком: в лингвистике, философии, изобразительном искусстве, кинематографии и т.п. Следовательно, постмодернистский дискурс представляет собой связную, воплощенную в тексте систему взглядов и понятий, соотносящихся с «ситуацией постмодернизма».

· Явление постмодернизма в культуре и литературе появляется не случайно на пороге мировых катаклизмов, когда человек ощущает себя незащищенным. Трагическое миропонимание появляется у него, когда он разочаровывается в жизни, не видит выхода из мира лжи, смерти, страдания.

· Для англоязычного постмодернистского литературно- художественного дискурса характерны следующие черты: интертекстуальность (согласно этому положению вся человеческая культура рассматривается как единый текст, следовательно, нет и не может быть изолированного речевого произведения), авторская маска (принцип игровой реализации образа автора, предполагающий повествование от лица персонажа, колеблющегося между позициями гения и клоуна, что ставит под вопрос понятия вымысла и ответственности читателя), двойной код (произведения постмодернизма обладают рекламной привлекательностью предмета массового потребления, в том числе для людей не слишком художественно просвещенных, но ироническая трактовка сюжетов апеллирует к искушенной публике), пародийный модус повествования (является методом, вызывающим сомнение в неоспоримости канонов и догматов, которое должно возникнуть у читателя), противоречивость (принцип множественности интерпретаций), фрагментарность (введение в текст форм организованного беспорядка для концентрации смыслов на данном участке текста и расстановки акцентов в соответствии с замыслом автора) и др.

· М. Каннингем создает в своих произведениях особую атмосферу «потока сознания» в американской литературе. Зыбкое и одновременно навязчивое пространство, томительное, топчущееся на месте движение, обманчивые сходства, путаница мест и лиц, растягивающееся время, ощущение смутной вины - все эти черты постмодернистского дискурса свойственны творчеству данного писателя.

· Майкл Каннингем в своих романах отражает экзистенциальные проблемы, задает массу вопросов, на которые не дает ответа, перепоручая эту задачу читателю. Основными темами его романов являются: тема жизни и смерти, семьи и нетрадиционных межличностных отношений, умиротворения и примирения с жизнью.

Глава II. Особенности идиостиля Майкла Каннингема (на примере романа «Часы»)

2.1 «Часы» как современный американский постмодернистский роман

Майкл Каннингем (1952) - современный автор, романы которого завоевали не только признание публики, но и лояльность критиков, причиной своего успеха имеют те общие воспоминания из прошлого, знакомого всем американцам поколения бэби-бум. Майкл Каннингем родился в Цинциннати, Огайо, в годы достатка, следовавшие за второй Мировой Войной. Когда писателю было десять лет, отец писателя, работник рекламного агентства, перевез семью в Пасадену, штат Калифорния, в то время, когда большинство американцев перебирались из индустриальных городов Среднего Запада, направляясь в Южные Штаты. Отец писателя и его мать-домохозяйка являются примером стабильности домашнего очага, позже описываемого автором в своих романах, а молодежная культура «секс, наркотики и рок-н- ролл» девяностых - это отражение бунтарского духа в сложных характерах героев писателя.

Майкл Каннингем часто признается в интервью, что тема семьи центральная в его творчестве, писатель мастерски описывает целый спектр человеческих чувств, которые проявляются в отношениях между людьми. Порой его герои одновременно испытывают как сильную привязанность к семье, так и глубокое разочарование в любимом человеке.

В данной главе предлагаем рассмотреть структурно-композиционный аспект одного из романов Майкла Каннингема («Часы», 1998). Необходимо проанализировать структуру и композицию текста, которая построена сложным образом, так как помимо того, что текст является интертекстом и содержит в себе цитаты из другого литературного произведения Вирждинии Вулф «Миссис Дэллоуэй» (1925), книга преподносится читателю как интеллектуальный роман, что не могло не отразиться в построении самого повествования.

Композиция литературного произведения обладает сильной энергией эстетического воздействия, она является одним из основных средств смыслового акцентирования текста. Постепенная дешифровка «кодов», заложенных автором в структуре композиции романа, шаг за шагом приводит к осмыслению авторского замысла и, возможно, отвечает на вопрос о целесообразности подобного построения всего текста. В композиционном аспекте нами рассматриваются внутритекстовые связи романа «Часы», которые обладают текстообразующей прагматической и логико- семантической ценностью.

Так как композиция выстроена нелинейно и постоянно разрывается разными линиями повествования, то можно сказать, что в этом заключается индивидуальный стиль автора, работающий на идею. Чтобы увидеть насколько интересна и сложна идея, предлагаем отметить деконструкцию повествования, нарратива, как стилистическую особенность повествования. В романе мы видим несколько историй, которые взаимодействуют между собой и при этом являются отдельными линиями, отличающимися друг от друга. В данной главе будут рассмотрены данные отличия или особенности каждой линии.

В нашем случае в тексте представлены 3 основных линии повествования и 1 косвенная, выраженная цитатами из романа «Миссис Дэллоуэй» (1925). Майкл Каннингем одновременно описывает трех героинь в почти что идентичных ситуациях, с похожими бытовыми и домашними неурядицами и женской чувствительностью к происходящим событиям, но, тем не менее, по-разному переосмысливающих произошедшее и делающих отличные выводы. Предмет, который объединяет героинь романа - это классический роман английской писательницы Вирджинии Вулф «Миссис Дэллоуэй» (1925).

Майкл Каннингем восхищается внимательностью и точностью писательницы, основоположницы стиля «потока сознания» наряду с Джеймсом Джойсом, и во всех своих последующих произведениях переплетает настоящие события с моментами прошлого, которые могли бы с первого взгляда показаться банальными или рутинными, как покупка цветов или приготовление торта, но мастеров художественной прозы Вирджинию Вулф, представительницу модернизма в литературе, и продолжателя ее творчества Майкла Каннингема, отличает внимание к деталям.

Героиня Вирджинии Вулф первая появляется и романе и поражает экстраординарностью своей натуры, представляя собой яркий пример творца

- с пылким характером, перепадами в настроении, мечтательностью и склонностью драматизировать. В главах, описывающих будни писательницы, Майкл Каннингем передает атмосферу творчества, столь желанного состояния для писателя, но хрупкого в обращении. Следующей героиней романа автор вводит Лору Браун, домохозяйку из Лос-Анджелеса, но при более внимательном рассмотрении становится ясно, что семейная жизнь душит ее, а «глотком воздуха» становится книга «Миссис Дэллоуэй», которая заставляет женщину вырваться из быта повседневности. Третья героиня - это переосмысленная Майклом Каннингемом «Миссис Дэллоуэй» наших дней, Кларисса Воган, которую роднит с героиней практически все, начиная от имени (что не может быть просто совпадением, по ироническому утверждению ее знакомого), далее можно отметить торжественный стиль жизни, изысканность и утонченность.

Особенностью произведения, написанного в эпоху постмодернизма, является его проблематика. Писатели описывают технический прогресс и на его фоне запутавшегося человека, разочаровавшегося в системе ценностей. В литературе наблюдаются мрачные настроения, которые могут быть преодолены только через поиск новых ценностей. Так, в описываемом нами романе «Часы» важной темой становится самоубийство.

Повествование в романе начинается с самоубийства Виржинии Вулф, а кульминацией всего произведения становится смерть Ричарда Брауна. Книга объясняет причины, почему герои прибегают к радикальным мерам, не найдя иного выхода.

Вирджиния Вулф совершает самоубийство, потому что она больше не в силах сражаться с психическим расстройством. Она чувствует свою нестабильность и зависимость от внешней силы, которая управляет ей и нарушает обычный порядок вещей. Оставаясь физически здоровой, она не в силах оправиться от психического недуга.

Далее можно наблюдать поразительное воздействие заболевания СПИДОМ на организм Ричарда Брауна. Ричард находился на пике своей карьеры и закончил написание романа, пользовавшегося успехом. Однако в связи с ухудшением общего положения Ричард отказывается получать престижную Карруцировскую премию, присужденную ему за творческие успехи, аргументируя это тем, что он способен вызвать только жалость, а не уважение. Кларисса всеми силами старается облегчить его существование, но Ричард остается стойким во мнении, что он не раскрылся в творчестве. В конце концов, испытание физической болью становится невыносимым для Ричарда. Не в силах больше бороться, герой совершает самоубийство, шагнув навстречу смерти из окна своего дома.

Лора Браун - морально слабая женщина, чтобы принять решение лишить себя жизни раз и навсегда. Вместо этого, она совершает попытку суицида. Вначале она забавляется этой идеей, воображая себя героиней «миссис Дэллоуэй», но затем отвлекается. Она находит способ уйти из семьи, совершить побег в другую страну, не лишая себя жизни. Несмотря на то, что ее решение понесет за собой ужасные последствия для своей семьи, она не считает своим долгом оправдываться.

Подводя итог, можно рассмотреть, как рассеивается мрачное настроение писателя к концу произведения, когда он изображает Клариссу Воган, которая начала больше ценить жизнь. Майкл Каннингем пишет, что желание самоубийства возникает у его героев от отчаянья, а если не падать духом, то можно обнаружить выход и пережить обуревающие чувства.

2.2 Особенности употребления паралингвистических стилистических приемов в романе «Часы»

С точки зрения функционального подхода индивидуальный стиль рассматривается как совокупность компонентов, существующих в тексте на его различных лингвистических уровнях. Лингвисты отмечают стилистически маркированные компоненты, которые заметно отклоняются от общепринятой нормы языка.

В данной главе обратимся к паралингвистическим средствам выразительности, которые служат для выражения идей и смыслов, заложенных автором в художественных произведениях. К функциям паралингвистических средств выразительности в тексте можно отнести эмоциональную и экспрессивную, примеры паралингвистических средств языка представляют фонетико-орфографические и графические стилистические приемы.

А.П. Сковородников называет паралингвистические стилистические приемы графонами и рассматривает их как «стилистические приемы, представляющие собой стилистически значимое отклонение от графической и/или орфографической нормы» [Сковородников 2011:106].

Так, в анализируемом романе «Часы» Майкл Каннингем включает в текст своего произведения не только литературную лексику, но и видимые отклонения от нормы, создающие необходимую социальную среду. Например, следующие примеры содержат грамматические ошибки : "Yes, ma"am. I thought a lamb pie, there"s that lamb left over, and you was so hard at work this morning we didn"t speak» [Cunningham 1998:65].

"I"ve got the cress soup, " Nelly says. " And the pie. And then I thought just some of them yellow pears for pudding, unless you"d like something fancier [Cunningham 1998:65].

"You"re not so sure, Sal?" Oliver says [Cunningham 1998:130]. "Gmorning, Bug, " she says to Richie [Cunningham 1998:37].

She loves the vendor"s cart piled with broccoli and peaches and mangoes, each labeled with an index card that offers a price amid abundances of punctuation: "$1.49!!" "3 for ONE Dollar!?!" " 50 Cents EA.!!!!!” [Cunningham 1998:16].

Clarissa takes the flowers into the kitchen, where Sally has left a note ("Lunch w. Oliver - did I forget to tell U? - back by 3 latest, X X X X X " ) [Cunningham 1998:70].

Как отмечает В.С. Валгина, авторский знак - особая часть стиля писателя: «Они проявляют индивидуальный стиль. Это знаки, к которым пишущий «испытывает особое пристрастие», знаки «излюбленные», точно так же, как могут быть излюбленными какие-либо обороты речи, специфические синтаксические построения, которые или сами по себе или в сочетании с другими создают стилистику автора: сообщают тексту свой ритм, свои акценты» [Валгина 2004:183].

Язык М. Каннингема многогранен и оригинален, в романе можно отметить многочисленные случаи употребления паралингвистических стилистических приемов. Отдельно предлагаем рассмотреть графические стилистические приемы. Далее в данном параграфе рассматриваются: многоточие, тире, использование скобок, изменение шрифта для выделения ключевых слов. Подобная стилистическая выразительность делает произведения Майкла Каннингема уникальными с точки зрения отражения языковой картины мира конкретного автора. Наряду со случаями синтаксических и лексических стилистических приемов автор активно использует нерегламентированную пунктуацию . Одним из часто используемых знаков является тире. “I want to say that - everybody knows it” [Cunningham 1998:9]. “It"s probably-what the trouble"s been. About getting pregnant” [Cunningham 1998:82]. В представленных примерах можно отметить акцентирующую функцию пунктуационного знака, Майкл Каннингем с помощью тире подчеркивает интонацию персонажей, расставляет акценты в речи, акцентирует ключевые слова, которые следуют за пунктуационным знаком. Так художественное произведение приобретает коммуникативную направленность.говорить о стилистической функции пунктуационного знака, тире помогает передать нюансы интонации, правильно расставить смысловые акценты и подчеркнуть те слова, которые следуют после данного знака. Повествование, таким образом, приобретает оттенок разговорной речи.

В следующих примерах акцентировано и выделено паузой именно последнее слово предложения, Майкл Каннингем графически оформил его пунктуационным знаком тире.

"I"m not "connected with the business," not at all, you know what I do - " [Cunningham 1998:130]

Her mother prefaced all contrary opinions by saying, "I hate to be a wet blanket, but - " [Cunningham 1998:114]

В диалогах знаки препинания у Майкла Каннингема выполняют не синтаксическую, а интонационную функцию.

"I thought I was a genius. I actually used that word, privately, to myself." " Well- " [Cunningham 1998:53]

"You"ve been so good to me, Mrs. Dalloway." " Richard - " [Cunningham 1998:145]

"Perhaps Angelica - " Virginia says [Cunningham 1998:113].

"You really should eat something, too," Julia says. "I"ll bet you haven"t eaten since you left home, have you?"

"Well-" [Cunningham 1998:157]

He inches forward, slides gently off the sill, and falls. Clarissa screams, "No-" [Cunningham 1998:146]

Для того чтобы продемонстрировать паузы в речи и прерывистость Майкл Каннингем использует не только тире, но и многоточие. В следующих приемерах многоточие в речи героев выполняет экспрессивную функцию.

“It is so beautiful; it is so much more than... well, than almost anything, really” [Cunningham 1998:33]. "Yes. It was beautiful. It was so ... fresh. I bought the flowers and took them home and put them in water” [Cunningham 1998:145]. “She is somehow like a newlywed, reclining in her chamber, waiting for ... not her husband, or any other man. For someone. For something” [Cunningham 1998:110]. “She would like to know if Kitty feels like a strange woman, powerful and unbalanced the way artists are said to be, full of vision, full of rage, committed above all to creating ... what? This. This kitchen, this birthday cake, this conversation. This revived world” [Cunningham 1998:82].

М. Каннингем использует тире и для выделения парантезы.

He writes the best books he can - books full of romance and sacrifice, courage in the face of adversity-and surely they must offer real comfort to any number of people [Cunningham 1998:19].

How, Laura wonders, could someone who was able to write a sentence like that - who was able to feel everything contained in a sentence like that - come to kill herself? [Cunningham 1998:35]

Kitty and her friends - steady, stolid, firm-featured, large-spirited, capable of deep loyalties and terrible cruelties-were the queens of the various festivals, the cheerleaders, the stars of the plays [Cunningham 1998:79].

Роль парантезы в индивидуальном стиле писателя следует рассматривать как способ проявления авторского мировоззрения. Частотность этого оборота речи в романе «Часы» достаточно велика. Повествователь постоянно присутствует в сюжетной линии романа, он эмоционален и выразителен, читатель чувствует его присутствие в произведении и слышит его «голос».

The headache is approaching and it seems (is she or is she not conjuring them herself?) that the bombers have appeared again in the sky [Cunningham 1998:8].

Clarissa fears that art, even the greatest of it (even Richard"s three volumes of poetry and his single, unreadable novel), belong stubbornly to the world of objects [Cunningham 1998:23].

Clarissa would have been in a house in Wisconsin, probably; one of the many her parents rented during the summers (rarely the same one twice- each proved to have some defect for her mother to stitch into her ongoing narrative, the Vaughan Family"s Trail of Tears Tour of the Wisconsin Dells) [Cunningham 1998:23].

Kitty needs friends (her own husband"s earnest, slightly stunned charm is not holding up particularly well in the larger world, and there is the matter of their continued childlessness), and so Laura is someone she visits, someone from whom she asks favors [Cunningham 1998:79].

This cake has been frosted twice, so there are no crumbs caught in the icing (she has consulted a second cookbook , and learned that bakers refer to the first layer of icing as the "crumb layer," and that a cake should always be iced a second time) [Cunningham 1998:104].

Why doesn"t she feel more somber about Richard"s perversely simultaneous good fortune ("an anguished, prophetic voice in American letters") and his decline ("You have no T-cells at all, none that we can detect")? [Cunningham 1998:114]

She does it partly out of nervousness (how can she help being formal with Julia, feeling a little anxious, after all that"s happened?), and she does it partly because she wants, simply, to know [Cunningham 1998:115].

Laura signs the registration form with her own name (an invented one would feel too strange, too sordid), pays now ("We may be leaving very early in the morning, we"ll be in a terrible hurry, I"d just as soon have it taken care of " ) [Cunningham 1998:106].

Здесь мы видим заметные отклонения от общепринятых пунктуационных норм языка. Майкл Каннингем привлекает внимание читателей к информации, оформленной скобками и указывает на ее особую значимость. Такие комментарии повествователя увлекательны, таким образом писатель стирает социальные или психологические барьеры между автором и его читателем. В романе «Часы» с помощью данных пояснений возникает доверие к предоставляемой в тексте информации. Автор осведомлен в событиях, описываемых в произведении и заинтересован, как они будут разворачиваться в дальнейшем.

Согласно делению компонентов индивидуального стиля писателя на доминант ные компоненты и периферические компонент ы , предложенному в работах Т.С. Золяна и В.С. Андреева, графон в идиостиле М. Каннингема можно определить как периферический компонент . Доминантные или актуализированные компоненты индивидуального стиля Майкла Каннингема находятся в лексическом и синтаксическом полях языковой системы. Несмотря на высокую частотность употребления графических стилистических приемов, их нельзя назвать доминантным компонентом, так как они выполняют служебную, а не смыслообразующую функцию в тексте. Критерием отнесенности к доминантным характеристикам индивидуального стиля следует считать смыслообразующий потенциал данного компонента, а также частотность его появления в тексте. Пунктуационные средства выразительности служат фоном для придания выразительности лексическим и синтаксическим стилистическим приемам, а также выполняют экспрессивную функцию (раскрывают эмоции и мысли персонажей); без них представленная автором картина мира была бы незавершенной.

Примерами применения графических средств выразительности в романе «Часы» являются не только случаи нерегламентированной пунктуации, но и изменение шрифт а в словах.

They are rich, of course; obscenely rich by the world" s standards; but not rich rich, not New York City rich [Cunningham 1998:70].

How was your sleep, he asks, as if sleep were not an act but a creature that could be either docile or fierce [Cunningham 1998:30].

"Oh, Dan. Roses. On your birthday. You"re too much, really” [Cunningham 1998:36].

"Why should I wake you?" he answers. " Why shouldn"t you sleep?" [Cunningham 1998:37]

"It"s your birthday," she says.

If it were hauled out into the street (when it is hauled out into the street), no one would pick it up [Cunningham 1998:48].

"Don"t be afraid, Mother. Mary is a sweetheart. Mary is utterly, utterly harmless” [Cunningham 1998:117].

"I"m not afraid of her. For god"s sake."

“Fine, thanks. You?" [Cunningham 1998:117]

She shrugs. How should I be, how should anyone be, in a world like this?

She"s not meeting a lover, like some wife from a cheap romance [Cunningham 1998:139].

"Get down from there," Clarissa says. She speaks slowly and loudly, as if to a foreigner [Cunningham 1998:144].

Здесь Майкл Каннингем использует изменение начертания и тем самым акцентирует смысл определенных слов в тексте (назовем их ключевыми). Применение курсивного начертания привлекает внимание читателя к словам, имеющих важное значение для понимания произведения в целом. Автор расставляет интонационные акценты посредством ключевых слов и представляет читателю значимые элементы в тексте.

Следующий способ выделения ключевых слов в индивидуальном стиле Майкла Каннингема - это полужирный шрифт. She can practically hear her own muttered words, scandalize the aunts, still streaming like a scarf behind her [Cunningham 1998:64]. Here it is, then: the challenge thrown down. Unless you’d like something fancier [Cunningham 1998:66]. Созданное автором противостояние «курсив - полужирный шрифт» намекает читателю, что различия в графическом оформлении указывает на разницу в смысловом выражении выделенных слов в тексте. С точки зрения рассматриваемого автора, выделенные полужирным шрифтом слова связаны непосредственно с героями романа и их переживаниями.

Майкл Каннингем применяет курсивное начертание не только для выделения ключевых слов, но и для выделения целых предложений.

Virginia knows just how she should enter the kitchen, how her shoulders should be set, how her voice should be motherly but no familiar, something like that of a governess speaking to a beloved child. Oh, let’s have something more than pears, Nelly, Mr. Woolf is in a mood today and I’m afraid pears won’t do nearly enough to sweeten his disposition. It should be so simple [Cunningham 1998:67].

Her magic evaporates; it is possible to see how she’ll look at fifty - she’ll be fat, mannish, leathery, wry and ironic about her marriage, one of those women of whom people say, She used to be quite pretty, you know [Cunningham 1998:81].

Still, Mary would like to grab Clarissa"s shirtfront and cry out, You honestly believe that if they come to round up the deviants, they won"t stop at your door, don"t you? You really are that foolish [Cunningham 1998:119].

Sally appeals, silently, to Walter. Speak, you moron [Cunningham 1998:128].

Something within her, something like a voice but not a voice, an inner knowledge all but indistinguishable from the pump of her heart, says, Once I found Richard sitting on a window ledge five stories above the ground [Cunningham 1998:144].

It might be like walking out into a field of brilliant snow. It could be dreadful and wonderful. We thought her sorrows were ordinary sorrows; we had no idea [Cunningham 1998:148].

And, all right, she said it to stake her claim on the body: I knew him most intimately, I am the one who"ll be first to take his measure [Cunningham 1998:158].

Майкл Каннингем применяет курсивное начертание к некоторым фрагментам текста для придания разноплановости своему повествованию. Следует заметить, что фрагменты текста, оформленные с применением курсивного начертания, не отражают точку зрения самого автора. Здесь можно наблюдать иное мнение, которое выходит за пределы романа. Посредством таких фрагментов в тексте Майкл Каннингем создает взаимосвязь с той социальной и исторической средой, которая существует параллельно с его произведением. Такое разноплановое повествование указывает на сложную интеллектуальную направленность произведения.

На основе проведенного анализа считаю возможным сделать следующие выводы, касающиеся употребления паралингвистических стилистических приемов в романе Майкла Каннингема «Часы», а также относящиеся к индивидуальному стилю писателя в целом. Во-первых, индивидуальный стиль как организованную систему следует рассматривать с учетом всех компонентов, как доминантных, так и периферических. Во- вторых, мы относим стилистические приемы к доминантным компонентам индивидуального стиля не только по частотности их манифестации в тексте, но и по наличию смыслообразующей функции. Частотность стилистически маркированных средств в тексте мы рассматриваем как отличительную черту автора. Паралингвистические стилистические приемы мы относим к вспомогательным средствам, акцентирующим внимание на интонации или позволяющим раскрыть экспрессивность лексических и синтаксических стилистических приемов (как тире и многоточие в идиостиле М. Каннингема). Вместе с тем изменение шрифта мы относим к доминантным компонентам индивидуального стиля (курсив и полужирный шрифт в идиостиле М. Каннингема), потому что они участвуют в построении предложения и выполняют важную смысловую функцию.

2.3 Особенности употребления фонетических стилистических приемов в романе «Часы»

Значимость фонетических стилистических приемов в художественном тексте признается повсеместно [Поливанов 1963:98-105; Якобсон 1990:183 и др.]. Изучение фонетических особенностей художественных произведений в начале ХХ в. активно осуществлялось в первую очередь в трудах представителей формальной школы: В.Б. Шкловского, Р.О. Якобсона, Б.М. Эйхенбаума, Л.П. Якубинского, Е.Д. Поливанова, О.М. Брика и др. Отличием данного направления является выделение эстетической функции языка художественного произведения, который отличается от языка практического отсутствием автоматизма. Никто из участников данного объединения не обошел вниманием фонетический аспект художественного произведения. Так, О.М. Брик и Е.Д. Поливанов классифицируют звуковые повторы. Изначально лингвисты этого направления исследовали исключительно поэтический текст в качестве носителя эстетической функции. Именно поэзия признавалась той областью, где звуковой символизм наиболее ощутим [Якобсон 1990:183]. Далее Е.Д. Поливанов отличает поэзию от прозы по такому формальному критерию: «к поэзии мы относим всякую пьесу, словесный материал которой обнаруживает организованность по тому или иному фонетическому (т.е. звуковому) моменту (помимо и независимо от своей смысловой организованности)» [Поливанов 1963:99]. Мы видим, что введение фонетического аспекта в круг интересов стилистики является важным шагом на пути анализа стилистических приемов в художественном произведении.

В некоторых жанрах прозы отмечается высокая частотность употребления фонетических стилистических приемов. Это, например, романы и повести, в которых применение фонетических стилистических приемов применяется для комического эффекта, или, напротив, придания лиричности повествованию. В анализируемых в дипломе примерах из текста романа «Часы» Майкла Каннингема звукоподражания и специфическая фонетическая организация текста выполняют функцию усиления эмоционального воздействия.

К числу фонетических приемов, используемых в тексте художественного произведения «Часы», относятся такие фонетические средства языка, как: звукоподражание, повторы согласных звуков (аллитерация), повторы гласных звуков (ассонация).

Наиболее частой формой звукового повтора, характерной для художественных текстов, является аллитерация - повтор одинаковых или сходных согласных звуков. Прием аллитерации используется для создания определенного эмоционального тона, соответствующего содержанию высказывания, а также является действенным выразительным средством. Так, например, аллитерация на «б» ассоциируется с надежностью и спокойствием.

Walter simply nods, blinking, basking, alert to the possibility of danger and, at the same time, all but hypnotized by the heat that emanates from Oliver St. Ives [Cunningham 1998:128].

Воздействующий потенциал отдельных звуков и передающих их букв хорошо известен. Различные звуки вызывают определенные ассоциации, имеют различную психологическую значимость и способы передавать определенную смысловую информацию. В последнем примере звуки «г» и «р» передают идею динамики, решительности, мужественности: You"re just as bad as most men, just that aggressive, just that self- aggrandizing, and your hour will come and go [Cunningham 1998:120].

Сочетание тяжелого «б» и раскатистого «р» согласных звуков создают ощущение основательности и надежности: It seems that she can survive, she can prosper, if she has London around her; if she disappears for awhile into the enormity of it, brash and brazen now under a sky empty of threat, all the uncurtained windows, the traffic, men and women going lightly by in evening clothes; the smells of wax and gasoline, of perfume, as someone, somewhere, plays a piano; as horns bleat and dogs bay, as the whole raucous carnival turns and turns, blazing, shimmering; as Big Ben strikes the hours, which fall in leaden circles over the partygoers and the omnibuses, over stone Queen Victoria seated before the Palace on her shelves of geraniums, over the parks that he sunken in their shadowed solemnity behind black iron fences [Cunningham 1998:124]. Повторение согласных «б» создает ощущение движения часовой стрелки и исходящих от нее глухих звуков.

Глухие звуки «с», «т», «к» ассоциируются с эмоциональной опустошенностью, отчужденностью: The world, this world, feels suddenly stunned and stunted, far from everything [Cunningham 1998:84].

It (The Richmond station) is columned, canopied, full of a faint burnt smell, slightly desolate even when crowded, lined with yellow wooden benches that do not encourage lingering [Cunningham 1998:124].

Следующий фонетический прием (звукоподражание) также основан на ассоциативном восприятии звуков.

Для усиления эмоционального воздействия писатели часто используют слова, фонетический состав которых напоминает называемые в этих словах предметы и явления. Например, многократный повтор звука «з» ассоциируется у читателя с неугомонным жужжанием пчел: Wheels buzzing on concrete, the roil and shock of it; the bleat of car horns and the strum of guitars [Cunningham 1998:18].

She is on her way back to the kitchen when the intercom buzzes

[Cunningham 1998:92].

Clarissa buzzes him in [Cunningham 1998:92].

There were dragonflies zigzagging among the cattails [Cunningham 1998:13].

Следующий звук ассоциируется с шумом работающего холодильника: Her mind hums [Cunningham 1998:32].

The refrigerator hums [Cunningham 1998:38].

Глухой «с» и межзубный «с» издают отчетливые шипящие и свистящие звуки: Sally takes a last sip of her coffee [Cunningham 1998:128].

Clarissa walks over the bodies of the dead as men whisper offers of drugs (not to her) and three black girls whiz past on roller skates and the old woman sings, tunelessly, iiiiiii [Cunningham 1998:17].

Virginia"s eyes meet those of one of the pugs, which stares over its fawn- colored shoulder at her with an expression of moist, wheezing bafflement [Cunningham 1998:65].

Следующий звук напоминает скрип: The room is full of the particular silence that prevails in hotels, a tended silence, utterly unnatural, layered over a substratum of creaks and gurglings, of wheels on carpet [Cunningham 1998:109].

" No, " she says, and she turns away from the window with a certain elderly rectitude, holding her armful of flowers just as the ghost of her earlier self, a hundred years ago, would have turned from the rattle and creak of a carriage passing by, full of perfectly dressed picnickers from a distant city [Cunningham 1998:26].

Clarissa enters and closes behind her the big, creaky door with the four locks [Cunningham 1998:47].

Далее, используя звукоподражание, Майкл Каннингем фонетически передает крик.

In this state she is capable of shrieking at Leonard or anyone else who comes near (fizzling, like devils, with light) [Cunningham 1998:57].

The woman emits a gleeful little shriek, showing a quick white flash of tooth, and the man laughs, striding forward, setting down with perfect confidence the toe of one and then another perfectly polished brown shoe [Cunningham 1998:123].

Children shriek in the surf, in a hallway with their arms full of folded towels, laughing softly, aroused, hopeless, in love with their own recklessness if not each other, saying Shhhh, parting quickly, going on [Cunningham 1998:105].

В последних примерах автор использует звукоподражание для созвучности щелчкам, тиканью: She closes the medicine-cabinet door, which meets the frame with a solid, competent metallic click [Cunningham 1998:154].

The machine clicks off [Cunningham 1998:71].

Her three ivory bangles click together [Cunningham 1998:140].

Beside her, the car emits a peculiar ticking sound (it"s been doing this for several days now, she"ll have to take it by the mechanic"s). She is overtaken by a sensation of unbeing. Standing beside her ticking car, facing Mrs. Latch"s garage, she is no one; she is nothing [Cunningham 1998:137].

Подводя итог, существующие подходы к исследованию фонетических средств в тексте представлены многообразием точек зрения на проблему. Одним из возможных способов решения является подход к фонетическим единицам текста как к элементам, обладающим композиционной значимостью. Учитывая позицию и композиционную роль фонетических единиц художественного текста, можно продемонстрировать их объективную значимость и уточнить их текстовые функции. В художественном тексте фонетическая составляющая дополняет основное содержание текста, актуализирует обращение к эмоциональному опыту читателя. Использование в современных литературных произведениях различных фонетических приемов позволяет не только избежать шаблонности и узости текста, но и придает особый стиль, близкий и понятный читательской аудитории. Таким образом, фонетические стилистические приемы используются для создания определенного эмоционального тона, соответствующего написанному, а также являются действенным выразительным средством.

2.4 Особенности употребления лексических стилистических приемов и лексических единиц разных функциональных стилей в романе «Часы»

Любой язык богат лексическими единицами, которые придают нашей речи красоту, выразительность и эмоциональность. Для раскрытия образа и передачи нужных оттенков часто используются средства образности и выразительности, среди которых эпитеты, метафоры, сравнения и многие другие.

Согласно определению Л.Л. Нелюбина, метафора - это слово или словосочетание, которое употребляется в переносном значении, основываясь на сходстве предметов или явлений. Цель метафоры заключается не в названии предметов, а в их экспрессивной характеристике [Нелюбин 2007:115].

Так, у Майкла Каннингема крышка «целует» ободок сковороды: A metal lid kisses the rim of its pan [Cunningham 1998:37].

Впечатление от стремительного прыжка белки автор передает с помощью метафоры a pale gray question mark, которая изображает изменение формы хвоста животного в движении.

A squirrel dashes across a telephone wire, its tail a pale gray question mark [Cunningham 1998:137].

Проживаемые ежедневно эмоции описываются с непостоянством морской стихии, как то: потеряться = захлебнуться в волнах; находиться в неизвестности = плыть из порта в порт; потеряться = выскользнуть за борт.

It was curtly reviewed; it slipped silently beneath the waves [Cunningham 1998:19].

Venture too far for love, she tells herself, and you renounce citizenship in the country you"ve made for yourself. You end up just sailing from port to port [Cunningham 1998:75].

It seems, briefly, that by going to the hotel she has shipped out of her life, and this driveway, this garage, are utterly strange to her [Cunningham 1998:137].

В данном случае Майкл Каннингем описывает угрозу для карьеры как кораблекрушение: "Do," Oliver says to Walter. "I have great faith in your powers. Hey, you wrecked my career with one little story" [Cunningham 1998:130].

Vanessa is her ship, her strip of green coastline where bees hum among the grapes [Cunningham 1998:85]. - В последнем примере описывается отношение Вирджинии Вульф к ее родной сестре. Веселая, жизнерадостная, добродушная Ванесса, она будто излучает свет и тепло изнутри. Это впечатление усиливают такие метафоры, как her ship, her strip of green coastline, которые описывают человека мирного и простого. Ванесса - удивительный человек, который преображает мир, окружающий ее.

Исходя из исследований И.Р. Гальперина, метафора служит для образной передачи явлений действительности и является способом их отображения в художественном произведении. Посредством метафор автор создает абстрактные понятия, и тем самым дает читателю возможность разного толкования содержания произведения [Гальперин 1958:125].

The devil is a headache; the devil is a voice inside a wall; the devil is a fin breaking through dark waves. The devil is the brief, twittering nothing that was a thrush"s life. The devil sucks all the beauty from the world, all the hope, and what remains when the devil has finished is a realm of the living dead - joyless, suffocating [Cunningham 1998:123].

В этом отрывке описывается неизбежная природа болезни героини Вирджинии Вульф. Болезнь обладает большим могуществом, является воплощением дьявольского начала, которое может перейти все границы и стать настоящим злом. Это впечатление передает метафора the devil, использованная автором в данном примере, которая нагнетает тяжелую, мрачную обстановку.

А своеобразную борьбу героини с самой собой передают метафоры that fragile impulse, that egg balanced on a spoon, которые усиливают впечатление хрупкости и непостоянства творческой натуры: But instead she skulked straightaway to her study, fearful that her day"s writing (that fragile impulse, that egg balanced on a spoon) might dissolve before one of Nelly"s moods [Cunningham 1998:66].

Муки творческой личности Майкл Каннингем изображает как золотодобычу. Это впечатление передает метафора she may penetrate the obfuscation, the clogged pipes, to reach the gold, которая указывает на тяжелый и усердный труд: This morning she may penetrate the obfuscation, the clogged pipes, to reach the gold [Cunningham 1998:32].

It seems, at that moment, that she straddles an invisible line, one foot on this side, the other on that. On this side is stern, worried Leonard, the row of closed shops, the dark rise that leads back to Hogarth House, where Nelly waits impatiently, almost gleefully, for her chance at further grievances. On the other side is the train [Cunningham 1998:127].

В этом отрывке Майкл Каннингем описывает трудность выбора, метания героини Вирджинии Вульф с помощью развернутой метафоры she straddles an invisible line. Ибо Вирджиния стоит на перепутье своего жизненного пути с верным мужем и трудноуправляемыми слугами по одну сторону и пьянящим чувством свободы по другую.

И, наконец, возможность оставить семью, мужа и сына героини Лоры Браун, автор описывает с помощью метафоры It would punch a hole in the atmosphere, которая усиливает впечатление от катастрофы.

It would punch a hole in the atmosphere, through which everything she"s created-the orderly days, the lighted windows, the table laid for supper - would be sucked away [Cunningham 1998:112].

Далее, в ходе анализа художественного текста романа «The Hours», были выделены такие метафоры, как veils of water; patches of sky; a miniature storm of down; the black silhouettes of leaf skeletons; the bronze platter of clear water; a cloud of muck; granular light и другие.

Рассмотрим следующий пример: The vestibule door opens onto a morning so fine and scrubbed. She feels every bit as good as she did that day in Wellfleet, at the age of eighteen, stepping out through the glass doors into a day very much like this one, fresh and almost painfully clear, rampant with growth [Cunningham 1998:13].

В этом отрывке описывается солнечный, весенний день в воспоминаниях о беззаботной молодости миссис Дэллоуэй. Весна - это пора обновлений, наполненная свежестью зелени и обилием красок. Это впечатление усиливают использованные автором метафоры a day almost painfully clear, rampant with growth, эпитет a morning so scrubbed, которые навевают мысль о чем-то кристально-чистом, изобилующим зеленью, как весеннее обновление природы.

Sally had expected an impeccable young stud, all jaw and biceps [Cunningham 1998:128].

В этом предложении описывается молодой человек, внешность которого передает эпитет an impeccabl