Персонаж как система номинаций. Способы номинации в творчестве В.М. Шукшина. Антропонимы в системе номинации в творчестве В.М. Шукшина. Окказиональные субстантивированные прилагательные как способ номинации в сказке "До третьих петухов".
Аннотация к работе
…………………………………………………………………...3 Глава 1. Персонаж как система номинаций 1.1. Способы номинации в творчестве В.М.Шукшина 2.1. Антропонимы в системе номинации в творчестве В.М. Шукшина..15 2.2.Окказиональные субстантивированные прилагательные как способ. номинации в сказке В.М. Шукшина «До третьих петухов»…………………28 Заключение…………………………………………………………………33 Список литературы………………………………………………………..34 Введение Одно из проявлений антропоцентризма художественной литературы - создание персонажей (героев, лиц), чья «жизнь», действия, мысли и чувства составляют основу сюжета эпических, драматических, лиро-эпических произведений. При определении персонажной сферы произведений необходимо учитывать условность искусства: ведь субъектами (лицами) здесь могут выступать и ветер, и солнце, и орел («Колыбельная песня» А.Н. Майкова), Кузнечик-Музыкант в одноименной поэме Я.П. Полонского, восхищавшей B.C. Соловьева: «Полонский стянул и сжал обычное содержание человеческой жизни в тесный мирок насекомых»[17,90]. О силе художественной иллюзии, возникающей при сопереживании романным героям и героиням, пишет А.И. Белецкий: «...В фиктивности этих человеческих образов мы, за немногими исключениями, не сомневаемся. Эти наивные выражения непроизвольной веры в реальное бытие поэтических героев типичны, может быть, для определенного общественного возраста; но и более зрелое общество не перестает по-своему галлюцинировать литературными образами...»[5,89] Одним из свидетельств такого «галлюцинирования литературными образами» является превращение собственных имен персонажей в нарицательные, чему немало способствуют и сами писатели, «оживляющие» литературных героев, и литературная критика, закрепляющая расширительное значение антропонимов: «Гамлет и Дон-Кихот» И.С. Тургенева, «Господа Молчалины» М.Е. Салтыкова-Щедрина, «Леди Макбет Мценского уезда» Н.С. Лескова, Обломов в трактовке Н.А. Добролюбова, затем Д.Н. Овсянико-Куликовского и др. В русской классической литературе XIX века персонажи, в особенности главные, интересны читателю как определенные характеры, типы, личности (в русской критике, литературоведении для обозначения обобщения, которое заключено в образе-персонаже, используются разные термины, самый традиционный и семантически нейтральный из них, по-видимому, характер),.[5,164] Читатель проходит путь от образа человека к истолкованию его характера, и «в свете диалогичности литературы, ее обращенности к читателю особенно очевидна необходимость разграничения персонажа как характера и как образа»[8,172]. Выбор номинации в каждой конкретной ситуации мотивируется многими факторами, в частности, учитывается воздействие данного слова, словосочетания на собеседника, слушателя. Важнейшая функция языка - наименование, обозначение предметов и явлений действительности. Для обозначения этой функции в лингвистике используются разные термины: номинативная (А.А. Реформатский); репрезентативная (К. Согласно А.А. Реформатскому, «слова могут называть вещи и явления действительности; это номинативная функция, функция называния; есть слова, которые в чистом виде выполняют эту функцию, - это собственные имена; обычные же, нарицательные, совмещают ее с функцией семасиологической, так как они выражают понятия»[11,94]. Пустое Вы сердечным ты она, обмолвясь, заменила (Пушкин), Сам пришел - в старой купеческой среде - вес эти я, Вы, ты, сам - уже не местоимения, а существительные»[11,158]. В некомических жанрах новой литературы семантика и даже символика собственных имен обычно не лежит на поверхности: Лиза («Бедная Лиза» Н.М. Карамзина), Светлана (одноименная баллада В.А. Жуковского), Евгений Онегин, Макар Девушкин, Настасья Филипповна Барашкова, Великатов и Мелузов («Таланты и поклонники» А.Н. Островского), Жилин и Костылин («Кавказский пленник» Л.Н. Толстого), Клим Самгин, Аннет Ривьер («Очарованная душа» Р.