Нестабильная структура романа "Чевенгур" А.П. Платонова как самоорганизующийся хаос. Движение гротескных фигур, хаотичность бытия на момент становления, формирование иллюстрации опрокинутости мира. Замкнутость и неведомая затерянность Чевенгура.
Аннотация к работе
Нестабильная структура Чевенгура, как самоорганизующийся хаос, напрямую отсылает к карнавалу: именно в его отраженном свете сам город предстает тихой заводью с одичавшими людьми, поистине гротескными фигурами революционного карнавала 1917 года, которые самопроизвольно распространяясь по всей картине запустения и уныния, живописующей последствия трагического переустройства мира, указывая на момент становления нового бытия, отсылают к символу смены и обновления за разъяснением. [2] Если принять повествование за диссипативную систему, т.е. наделенную нестабильной структурой, то Чевенгур с его коммуной, как топоним, будет аттрактором - тем конечным состоянием или отметкой хода в эволюции романа-трилогии, начавшийся как роман-воспитание, продолжившийся как авантюрный и бурлескный тип хождений и завершившийся сказанием о крахе "телемской" обители. Замкнутость и неведомую затерянность Чевенгура подтверждает непрерывное хождение, омывающее "порожний город" (место, оставшееся за порогом, или опорожненное пустое пространство), где прохожему должен быть покой (С.465), как считает Яков Титыч, но только все движется мимо, будто Чевенгур невидим ("Телега прогремела невдалеке мимо Чевенгура, не заехав в него: значит, жили где-то люди, кроме коммунизма и даже ездили куда-то" (С.464)). И вскоре "пустое место" - чевенгурское пространство - преобразуется в замысловатый лабиринт ("от передвижки домов - улицы в Чевенгуре исчезли - все постройки стояли не на месте, а на ходу" (С.379)), тем самым обозначился переход от статичной фазы в фазу движения: как эфирное пространство оно начало сужаться: "Трудно было войти в Чевенгур и трудно было выйти из него - дома стояли без улиц, в разброде и тесноте, словно люди прижались друг к другу посредством жилищ" (С.460). Город по приказу частного лица, что "не вытерпел тайны времени и прекратил долготу истории срочным устройством коммунизма в Чевенгуре" (С.470), погружается в небытие ("Шло чевенгурское лето, время безнадежно уходило обратно жизни, но Чепурный вместе с пролетариатом и прочими остановился среди лета, среди времени и всех волнующихся стихий и жил в покое своей радости" (С.452)).