Эвиденциальность как языковая категория и составная часть модальности. Модальность и эвиденциальность в категориях наклонения и времени. Анализ модальной системы хантыйского языка. Хантыйские причастные формы в финитном употреблении в их семантике.
Аннотация к работе
Эвиденциальность как функционально-семантическая категория уровня модальности (на примере русского и хантыйского языков)Небольшой отрывок о подобных значениях находим в другой авторитетной работе того времени (и тоже по модальности): «Анализ значения пересказывания (комментативности, имперцептива) особенно актуален для тех языков, в которых для его выражения имеются специальные грамматические формы Существуют различные типы функции пересказывания С пересказыванием связано выражаемое теми же формами значение адмиратива - удивления по поводу неожиданных для говорящего фактов». Рассматривая понятийные категории, зарубежные лингвисты в большей мере имеют в виду материал «экзотических» языков, а российская исследовательская мысль чаще всего проводит сопоставление с русским языком. Говорящие по-русски указывают на источник сведений о ситуации только в том случае, если эта информация представляется им необходимой: например, если говорящий хочет подчеркнуть, что он лично наблюдал описываемое событие (ср. у меня на глазах; я сам видел, как. и т.п.) или, наоборот, если говорящий хочет снять с себя ответственность за достоверность сообщаемой информации. Эвиденциальность как категория, близкая к модальности, но все же имеющая свою специфическую семантику, грамматикализуется во многих языках, и ее морфологические формы традиционно также называются наклонениями. Повторим, что в русском языке эвиденциальность не грамматикализована, поэтому в переводах на русский появляются лексические средства, которые вербализуют смысловые оттенки, в других языках (в том числе в хантыйском) заключенные в самой морфологической форме: Яюм-ики ма кинь - сема шуши мирэв яма вэ=т=ал.